Bible Commentaries
2 Коринфянам 6

Introduction

стих 1

Как споспешники. Павел перечисляет поручения, коими Бог наделил евангельских служителей. С верностью исполнив эти поручения, они также должны по мере сил стараться, чтобы дела их не остались тщетными. Они должны добавить к ним постоянные увещевания, дабы посланничество их стало действенным. Это и есть смысл Павлова συνεργοΰντες, то есть – быть настойчивыми в продвижении своей миссии. Ибо не достаточно учить, если при этом не понуждать. Таким образом, приставка συν относится к Богу, или к по-сланничеству, порученному Его служителям. Ведь увещевания помогают евангельскому учению, дабы оно принесло плод. И служители соединяют усердие свое с заповедью Божией. Как и послу прилежит убеждать людей в том, что он возглашает от имени суверена. Но приставка συνможет также относиться к общему усердию служителей. Ведь, если они от души исполняют дело Господне, то должны протягивать друг другу руку и друг другу помогать. Лично мне больше нравится первое толкование. Златоуст же относит сказанное к слушателям, с которыми сотрудничают служители, пробуждая их от лени и оцепенения. Здесь служителей учат: не достаточно просто возвестить учение, надо стремиться к тому, чтобы его принимали слушатели. И не один раз, но постоянно. Ибо первая обязанность вестников Божиих по отношению к людям состоит в том, чтобы предложить благодать Божию, а вторая – приложить все усилия, чтобы та не оказалась предложенной напрасно.

стих 2

Во время благоприятное. Павел цитирует пророчество Исаии, вполне подходящее его увещеванию. Здесь без сомнения, как явствует из контекста, идет речь о царстве Христовом. Итак, Отец, делая Сына вождем и собирателем Церкви, обращается к Нему с такими словами: во время благоприятное Я услышал Тебя. Однако мы знаем про аналогию между Главой и членами Его тела. Ибо Христос был услышан от нашего имени. В Его руке заключается все наше спасение, именно о нем Он взял на Себя заботу. Посему нас всех в лице Иисуса Христа учат не пренебрегать возможностью обрести спасение. Там же, где греческий переводчик пишетέυπρόσδεκτον, у пророка стоит רצון. То есть, относящееся к благоволению и незаслуженному расположению. Так данное свидетельство приспосабливается к настоящей цели апостола. Поскольку Бог указывает на определенное время явления благодати, значит не всякое время для этого подходит. Когда говорится о конкретном дне спасения, значит оно не предлагается во всякий день. Далее, это все зависит от провидения Божия. Ибо благоприятное время есть то же самое, что и время полноты (Galatians 4:4). Также надо отметить порядок времен. Вначале время благоволения, затем – день спасения. Так дается понять, что наше спасение проистекает, как из своего источника, лишь от милосердия Божия. Итак, не следует искать причины в нас, словно делами мы подвигаем Бога даровать нам Свою благодать. Почему наступает день спасения? Потому что наступило благоприятное время. То есть, потому, что Бог определил нас к этому по незаслуженному благоволению. Между тем, надо иметь в виду замысел Павла: необходимо спешить, чтобы не упустить случай. Ведь Бог гневается, когда мы медлительно и вяло принимаем предложенную Им благодать.

Вот, теперь. Пророк говорил это о времени, когда Христу во искупление людей предстояло явиться во плоти. Павел же переносит данное пророчество на время, когда Христос открывается нам в постоянном евангельском учении. И заслуженно. Как однажды спасение было послано миру с явлением Христа, так и теперь оно ежедневно посылается нам, когда мы становимся причастниками Евангелия. Прекрасное место, приносящее немалое утешение: когда нам проповедуют Евангелие, мы должны твердо знать, что нам открыт доступ в царство Божие. Тогда перед всеми возносится знак благоволения Божия, и нас приглашают принять предложенное спасение. Ведь возможность его принять надо оценивать по призванию. Однако, если мы не воспользуемся этой возможностью, надо опасаться отвержения. Об этом отвержении и говорит Павел: дверь вскоре закроется перед всеми, кто своевременно не вошел. Ибо это мщение всегда следует за презрением к Слову.

стих 3

Не полагаем претыкания. Несколько раз уже говорилось, что Павел то в общем хвалит евангельское служение, то конкретно демонстрирует свою добросовестность. Итак, теперь он говорит о себе, и в своем лице предлагает нам образ испытанного и верного апостола, дабы показать коринфянам, сколь превратны были судьи, предпочетшие ему ветреных хвастунов. Ведь, воздавая почести их притворству, коринфяне выше всего ставили утонченных людей, лишенных всякого рвения, а о лучших служителях думали низко и презренно. Нет сомнения: то самое, что Павел говорит теперь в свою пользу, и вызвало презрение с их стороны. Тем большего упрека были достойны те, кто счел за поношение повод для истинной похвалы. Итак, Павел говорит здесь о трех вещах: он учит, по каким добродетелями надо оценивать евангельских учителей, показывает, что сам наделен этими добродетелями, и, наконец, своим примером увещевает коринфян не признавать слугами Христовыми тех, кто ведет себя иначе. Цель его в том, чтобы снискать себе и себе подобным авторитет во славу Божию и ради блага Церкви, или же в том, чтобы устранить возникшую смуту. Во-вторых, Павел хочет отвадить коринфян от порочного пристрастия к лжеапостолам, что служило препятствием в их евангельском преуспеянии. Служители полагали для них претыкание, те служители, которые своими пороками задерживали в слушателях евангельский прогресс. И Павел отрицает, что поступал таким образом. Он свидетельствует, что тщательно остерегался осквернить свое апостольство каким-либо бесславием. В этом и состоит замысел сатаны: найти в служителях порок, который приведет к бесчестию самого Евангелия. Там, где ему удастся опорочить служение, погибнет всякая надежда на успех. Итак, тот, кто хочет с пользою служить Христу, должен всячески стараться поддерживать честь своего служения. Способ этого – стремиться лишь к тому, что достойно похвалы. Ибо смешнее всего желать высокой оценки со стороны других и одновременно навлекать на себя поношение порочной и постыдной жизнью. Итак, лишь тот достоин уважения, кто не делает ничего недостойного служителя Христова.

стих 4

В великом терпении. Сюда же относится и следующее затем длинное перечисление. Все испытания, которыми Господь обычно проверяет Своих служителей, Павел выдержал с честью. Нет такого испытания, которым бы он ни был проверен, дабы еще больше укрепить доверие к своему служению. Среди прочего он перечисляет и нечто такое, что постоянно требуется от всех слуг Христовых. Таковы: труды, искренность, знание, бодрствование, кротость, любовь, слово истины, Дух, сила Божия, оружия праведности. Однако Павел называет и то, что не всегда необходимо. Ибо, чтобы быть слугой Христовым, не нужно подвергаться ударам и заключению в темницу. Посему эти признаки могут не иметь места даже в лучших служителях. Однако всем следует настроиться таким образом, чтобы, если будет угодно Господу, предать себя вместе с Павлом бичеваниям и темнице. Терпение есть сдержанность души в противных обстоятельствах, оно – постоянная добродетель доброго служителя. Скорби имеют больший охват, чем нужды, если под нуждами здесь понимать нищету. Далее, многим служителям свойственна нищета, однако не всем. Почему же средний достаток препятствует человеку быть служителем, если он благочестив, прав душой, честен в жизни, наделен прочими добродетелями? Как нищего нельзя считать хорошим служителем лишь потому, что он нищ, так и богатого не следует отвергать только на основании богатства. Более того, в другом месте (Philippians 4:12) Павел хвалится тем, что знал изобилие, не меньше, чем хвалится здесь своей нищетою. Итак, надо, как я сказал, проводить различение между временными и вечными похвалами.

стих 5

В изгнаниях. Чем спокойнее, чем более кротким был дух Павла, там большей была его способность выдерживать гонения. Он также ставит себе в похвалу то, что, опасаясь гонений, тем не менее, стойко их переносит. Ибо похвала не только в том, чтобы не провоцировать гонения (как обычно поступают все смутьяны), но и в том, чтобы не ожесточаться, страдая по чужой вине. Действительно, и то, и другое требуется от евангельских служителей: они должны стремиться не к подвигам, но к умиротворению. Однако и во время смут они пребывают несломленными. И не отклоняются от правого пути, даже если небо падает на землю. Хотя Златоуст под άκαταστασίας предпочитает понимать частые изгнания. Ибо Павел нигде не находил спокойного приюта.

В постах. Павел не имеет в виду голод вследствие бедности, но добровольное упражнение в воздержании. Знание же можно понимать двояко: или как само учение, или как умение действовать разумно и правильно. Второе я считаю более вероятным, потому что апостол сразу же говорит о слове истины. Дух метонимически означает здесь духовную благодать. Однако необоснованно измышление Златоуста, который из того, что апостол упоминает Дух отдельно, заключает, будто остальные добродетели были присущи Павлу по природе. Словно кротость, знание, искренность, оружия правды, происходят не от Духа Святого. Павел же упоминает Дух отдельно, как род, относящийся ко всем разновидностям. Что касается силы Божией, то она являла себя во многом: в великодушии, в действенности, в проповеди истины, в распространении Евангелия, в презрении к врагам и им подобным.

стих 7

Оружием правды. Под праведностью понимай правоту совести и святость жизни. Павел употребляет подходящую метафору, поскольку всем служащим Богу действительно подобает воевать. Ибо враг их дьявол постоянно готов к нападению. Вооруженными же им надлежит быть во всех отношениях. Ведь, если дьявол ничего не достигнет при первом нападении, он сразу же готовит второе. То спереди, то сзади, то здесь, то там восстает он на верных служителей.

стих 8

В чести и бесчестии. Не слабое испытание для проверки человека. Ведь хуже всего человек переносит поношение и презрение. Посему во всех историях можно видеть, что лишь немногие герои устояли и не сломились под гнетом поношений. Так что признак души, утвержденной в добродетели – не отказываться от задуманного, не взирая даже на бесчестие. Редкая добродетель, но без нее нельзя явить себя слугой Божиим. О доброй славе надо заботиться, но лишь настолько, насколько нужно для назидания братьев. Дабы мы не зависели от слухов, а скорее относились и к ним, и к славе одинаково спокойно. Ведь Бог позволяет нам искушаться злословием со стороны нечестивых, проверяя, бескорыстно ли мы праведны. Кого отваживает от служения людская неблагодарность, показывает, что взирает не только на Бога, но и на себя. Итак, видя, как Павел подвергался бесславию и поношениям, но не пал духом, с несгибаемой душою все это перенес, и достиг своей цели, не будем и мы унывать, если с нами приключится то же самое.

Обманщиками. Здесь апостол говорит не только о том, как его оценивали нечестивые и внешние, но и о том, что о нем думали свои. Пусть теперь каждый поразмыслит сам, сколь недостойной была неблагодарность коринфян, и какого великодушия стоило продираться сквозь столь трудные препятствия. Однако Павел лишь косвенно обличает их превратный суд, говоря, что живет и радуется, когда его презирают словно мертвого и бедствующего. Он также попрекает их неблагодарность, говоря, что обогатил многих, хотя его презирали как нищего. Ибо среди них были и те, кого он содержал на свои средства. Больше того, все до одного весьма многим были ему обязаны. Павел иронически называет себя неизвестным, хотя плоды его трудов были известны и видны везде. Кроме того, сколь бесчеловечно презирать бедность того, кто поддерживал тебя из своего достатка? Богатства же он имеет в виду духовные, кои должны цениться много больше земных.

стих 11

Уста наши отверсты. Поскольку отверстые уста есть признак упования, если связать это предложение с предыдущим, смысл будет таков: у меня есть много поводов для похвальбы, и уста мне отверзает правая совесть. То же, что вы думаете о нас плохо, происходит не по нашей вине, но потому, что вы неправильно судите. Ибо вы должны были лучше думать о моем служении, которое Бог столькими способами сделал для вас почтенным. Однако я перевожу иначе. Потому отверсты уста мои, – говорит Павел, – что расширено и мое сердце. Что же означает сие расширение сердца? Оно означает окрыленность, происходящую от благоволения. Метафора сия вполне обыденна – когда стесненное и сдавленное сердце означает скорбь, скуку, или раздражение. Ему противопоставляется сердце расширенное, по причине противоположных чувств. Итак, Павел говорит здесь только то, что мы ежедневно ощущаем. Там, где мы имеем дело с друзьями, наше сердце расширяется, все чувства обнаруживаются, ничто не остается сокрытым или запертым. Больше того, сама душа как бы выпрыгивает и хочет показаться всем. Отсюда и язык наш становится свободным и несвязанным, не заплетается, не исторгает из глотки отрывочные звуки, как обычно бывает, когда душою владеет не столь радостное чувство.

стих 12

Вам не тесно. То есть, по вашей вине вы не можете воспринять мою из-за вас радость. Мои уста отверсты для близкой беседы с вами. Мои чувства охотно на вас изливаются, но вы запираете свою утробу. Павел хочет сказать: по вашему же превратному суду вам не нравится то, что от меня проистекает.

стих 13

В равное возмездие. Он смягчает упрек как ласковым именованием их детьми, так и увещеванием, коим намекает, что до сих пор надеется о них на лучшее. То же самое воздаяние он разумеет как взаимный долг. Ибо между отцом и детьми имеется взаимная ответственность. Ведь как родители должны кормить детей, наставлять их, управлять их помыслами, охранять их, так и дети по справедливости должны воздавать родителям благодарностью. В итоге, Павел имеет в виду άντιπελαργίαν, как называют ее греки. Я, – говорит апостол, – испытываю к вам родительские чувства, вы же, в свою очередь, проявите ко мне сыновнее благочестие и почтение. Хотя следует отметить особое обстоятельство: коринфяне, имея столь человечного отца, со своей стороны должны стать послушными и за общение с Павлом воздать ему обучаемостью. Поэтому он и велит им расшириться в сердце. Древний переводчик, не уразумев мысли Павла и добавив причастие «имеющие», выразил больше свое понимание, чем Павлово. В нашем же толковании (принадлежащем также и Златоусту) нет ничего натянутого.

стих 14

Не преклоняйтесь. Словно восстановив свой авторитет, Павел начинает свободнее порицать их за то, что они соединились с неверными во внешнем идолопоклонстве. Он увещевал их явить себя обучаемыми по отношению к нему как к своему отцу. Теперь же он по праву порицает порок, которым они страдали. В первом послании мы говорили, каким был этот порок. Коринфяне, считая себе все дозволенным во внешних вещах, повсеместно оскверняли себя суевериями нечестивых. А именно, посещая пиршества неверных, они участвовали в их мирских и нечистых обрядах. И, греша столь тяжко, коринфяне считали себя безвинными. Итак, Павел обрушивается здесь на внешнее идолопоклонство, приказывая коринфянам полностью от него отойти. Но начинает он с общего учения, дабы от него перейти к конкретному примеру. Ведь тянуть ярмо с неверными означает участвовать в бесплодных делах тьмы и протягивать им руку в знак согласия. Многие толкуют это место как относящееся к браку, но контекст ясно показывает их заблуждение. Слово, которым пользуется Павел, означает войти в общение с целью тянуть одно ярмо. Метафора заимствована здесь от быков и лошадей, коим необходимо одинаково ступать и тащить один груз, когда они находятся в одной упряжке. Итак, запрещая нам соучаствовать с неверным и тащить с ними общее ярмо, Павел лишь хочет, чтобы мы не принимали участие в их осквернении. Верно то, что нам светит одно солнце, питаемся мы одним хлебом, дышим одним воздухом, и не можем во всем воздерживаться от взаимного общения. Но Павел говорит здесь о ярме нечестия. То есть – о соучастии в делах, в которые не подобает ввязываться христианам. По этой причине также запрещается брак с неверными. Ведь он – западня, в которую попадают и мужья, и жены, вынужденные соглашаться с нечестием противоположной стороны. Однако я хочу сказать, что учение Павла более широко и не ограничивается одним браком. Здесь идет речь об избежании идолопоклонства, в силу чего нам также запрещается заключать с неверными брак.

Что общего? Павел подтверждает свое увещевание, указывая на то, сколь абсурдно и чудовищно соединение столь противных друг другу вещей. Эти вещи подходят друг другу не больше, чем огонь и вода. Итог таков: если коринфяне не желают все смешать, им следует воздерживаться от скверны нечестивых. Отсюда мы выводим: даже те, кто не одобряет суеверие в душе, сквернятся от подражания ему, если открыто не станут его сторониться.

стих 15

Какое согласие между Христом и Велиаром. Об этимологии слова Велиал [в Синодальном пер.: Велиар; – комм. пер.] даже евреи между собой не согласны. Однако значение его несомненно. Ведь Моисей назвал нечестивые и распутные помышления словом и мыслями Велиала. Повсеместно сыны и люди Велиала зовутся преступными и развратными. Поэтому Павел употребил это слово, как означающее дьявола – главу всех беззаконников. И от подобия главы он быстро переходит к его членам, как бы говоря: между Христом и Велиалом непримиримая вражда, и такое же разделение должно быть между нами и нечестивыми. Кроме того, отрицая, что у коринфян есть доля с неверными, он имеет в виду не пропитание, одежду, поместья, солнце, воздух, – о чем я говорил выше, – но то, что свойственно именно неверным, от коих нас отделил Господь.

стих 16

Какая совместность храма Божия с идолами? До сих пор Павел в целом запрещал верным соединяться с нечестивыми. Теперь же он объясняет, почему именно запрещает такой союз. Потому что они перестали считать грехом внешнее идолопоклонство. И в предыдущем послании Павел обличает подобную вседозволенность, понося ее многими словами. Вероятно еще не все были убеждены, не все были готовы принять данный им совет. Посему Павел жалуется на тесноту их утробы, которая одна только и виновна в отсутствии успеха. Он не повторяет заново прежние доводы, но довольствуется коротким увещеванием, как мы обычно поступаем, когда говорим об известном деле. Хотя краткость не мешает ему быть острым. Ибо какая пламенность содержится в одном только слове, когда Павел утверждает, что нет общения храма Божия с идолами! Богохульная профанация – внести в храм Божий идола или какой-нибудь идолопоклоннический культ. Кроме того, мы и есть истинный храм Божий. Значит, святотатственно осквернять себя каким-либо прикосновением к идолам. Одна эта причина должна заменить тебе сто других. Если ты христианин, что у тебя общего с идолами? Ведь ты – храм Божий. Но Павел (как я уже говорил) использует не столько учение, сколько увещевание, ибо излишне было рассуждать об этом как о неясной и сомнительной вещи.

Как сказал Бог: вселюсь. Павел доказывает, что мы – храм Божий, из того, что Бог некогда обещал израильскому народу обитать в его среде. Во-первых, Бог не может обитать среди нас, не обитая отдельно в каждом из нас. Ведь сказав: буду обитать среди вас, – Бог обещал нам некое особое благодеяние. И это обитание и присутствие не состоит в одних земных благословениях, но особо относится к духовной благодати. Итак, Павел хочет сказать не только то, что Бог близок к нам, как бы носясь в воздухе и обнимая нас со всех сторон. Он прежде всего имеет в виду, что престол Его расположен в нашем сердце. Если кто возразит, что слово «в» означает здесь «между», я охотно соглашусь. Но из того, что Бог обещает обитать между нами, я вывожу, что Он пребывает также внутри нас. Таков был и символ ковчега, о котором упоминал Моисей в том месте, которое, кажется, цитирует здесь Павел, а именно – Leviticus 26:12. Если же кто подумает, что Павел больше ссылается на Ezekiel 37:27, смысл не изменится. Ведь пророк, описывая восстановление Церкви, как особое благо упоминает присутствие Божие, обещанное Им вначале через Моисея. То же, что означал тогда ковчег, более полно явлено нам во Христе, сделавшемся для нас Эммануилом. Посему думаю, что Павел скорее цитирует здесь Иезекииля, чем Моисея. Ведь Иезекииль также намекает на символ ковчега и возвещает, что все исполнится в царстве Христовом. Кроме того, апостол считает за данное, что Бог будет обитать только в святом месте. Если бы обитание относилось здесь к человеку, это был бы не храм, а обычный мирской дом. Но Богу присуще освящать то место, где Он соизволяет жить.

стих 17

И потому выйдете из среды их. Увещевание взято из Isaiah 52:11, где пророк, возвещая избавление народу, обращается с этими словами к священникам. Он имеет в виду именно священников, говоря: вы носите сосуды Господни. Ведь им было поручено попечение о сосудах, в которых совершались жертвоприношения и другие действа божественного культа. Нет сомнения: Исаия хотел их ободрить, дабы они, выходя, остерегались всякой скверны, которой кишела та местность. К нам это относится не меньше, чем к древним левитам. Ведь если такая чистота требуется от хранителей сосудов, то сколь больше ее требуется от самих сосудов? Однако все наши члены – суть сосуды, посвященные духовному божественному культу. А сами мы – царственное священство. Итак, будучи искупленными благодатью Божией, мы должны хранить себя чистыми от всякой скверны, дабы не бесчестить Божие святилище. Кроме того, пребывая в этом мире, мы искуплены и исхищены от скверны мира; поэтому, дабы избежать нечистоты, нам не нужно уходить из жизни, но следует лишь воздерживаться от недозволенного участия. Итог таков: если мы воистину всем сердцем опираемся на свое искупление, надо остерегаться осквернять себя прикосновением к нечистому.

стих 18

И буду вам Отцем. Обетование сие встречается не только в этом месте, но повторяется везде. Павел добавляет его для того, чтобы, познав достоинство, которым нас наделил Бог, мы имели стимул к возрастанию в святости. Ведь если Бог восстановил Свою Церковь, собрав ее из мирских народов, из этого искупления следует, что верные должны быть Его сыновьями и дщерями. Далеко не обычная честь – числиться среди детей Божиих. От нас же в свою очередь требуется представить себя Ему верными, не выродившимися детьми. Ведь какое оскорбление мы нанесем Богу, если, называя Его Отцем, оскверним себя идольской грязью? Итак, размышление о данном нам достоинстве должно обострить в нас усердие к святости и чистоте.