Bible Commentaries
Иоанна 6

стих 1

После сего пошел Иисус. Иоанн обычно упоминает о тех делах и словах Христовых, о которых прочие три Евангелиста умалчивают. Однако здесь он против своего обыкновения повторяет рассказанную ими историю. Делает же это с целью перейти отсюда к проповеди Христа, состоявшейся на следующий день в Капернауме. Ведь эти два события между собой тесно связаны. Посему этот рассказ, хотя и присутствует у других трех Евангелистов, отличается, однако, той особенностью, что преследует, как мы увидим, иную цель. Некоторые говорят, что это произошло немного позже смерти Иоанна Крестителя, что объяснило бы причину ухода Христа в столь дальнюю область. Ибо тираны, однажды пролив кровь благочестивых, разжигаются еще больше, так же как неумеренность в питии еще больше обостряет жажду пьяниц. Итак, Христос хотел своим отсутствием утихомирить ярость Ирода. Морем Галилейским Евангелист называет здесь Геннисаретское озеро. Говоря же о Тивериаде, он уточняет то место, куда отправился Христос. Ведь не все озеро носило такое имя, но лишь та часть побережья, где поблизости расположен этот город.

стих 2

За Ним последовало множество народа. Отсюда видно, с каким рвением следовали за Иисусом. Ведь, узнав Его чудодейственную силу, люди считали Его каким-то пророком или посланцем Божиим. Впрочем, Евангелист опускает здесь то, о чем говорится в других трех Евангелиях: часть дня была потрачена на исцеление больных и научение народа. Когда же солнце склонялось к закату, ученики попросили Христа отпустить все эти толпы. Евангелист же счел достаточным вкратце упомянуть обо всем этом, дабы по сему поводу перейти к тому, что следовало потом. Кроме того, здесь мы впервые видим столь пламенное желание услышать проповедь Христа. Ведь все, забыв о себе, оставались в пустынном месте до самой ночи. Тем менее извинительно наше оцепенение или, скорее, наша вялость, когда заботу об утолении голода мы предпочитаем учению Христову. Так что даже мелкие проблемы отвлекают от размышлений о вечной жизни. Как же редко Христос находит нас не обремененными мирскими заботами и проблемами! Никто не готов следовать за ним до пустынной горы. Больше того, едва ли каждый десятый принимает Его и тогда, когда Он предлагает Себя в домашних удобствах. Хотя болезнь сия свирепствует по всему миру, не подлежит сомнению: никто не пригоден для царства Божия, если, отрекшись от подобных удобств, не научится больше желать духовной, нежели телесной пищи. Но поскольку плоть всегда заставляет нас о себе заботится, следует также отметить: Христос добровольно принимает на Себя заботу о тех, кто пренебрег самим собой. Он не ждет, покуда алчущие воскликнут, что погибают от голода. Он готовит им пищу, даже когда Его не просят об этом. Кто-нибудь скажет: так происходит не всегда. Ведь мы часто видим, как благочестивые, полностью преданные царствию Божию, истаивают и почти что умирают от голода. Отвечаю: даже желая испытать нашу веру, Христос все равно призрит с небес на нашу нужду и позаботится о ее смягчении, насколько то полезно для нас. То же, что Он не приходит на помощь сразу же, имеет основательную, хотя и скрытую от нас причину.

стих 3

Взошел на гору. Христос без сомнения хотел уединиться до дня Пасхи. Поэтому сказано, что Он сидел с учениками Своими на горе. Однако это Он задумал как человек, у Бога же было иное намерение, которому Он с готовностью повиновался. Хотя Он избегал общения с людьми, Он все же согласился, чтобы рука Божия привела к Нему такое скопище народа. Ибо на пустынной горе было больше людей, чем в каком-нибудь густонаселенном городе. Молва о чудесах была такой, как если бы Христос стоял на главной площади Тивериады. Посему этот пример учит нас черпать мудрость из того, что случается с нами в жизни. Если происходит нечто иное, чем мы задумывали, пусть мы не ропщем на Бога, все устраивающего по Своему провидению.

стих 5

Говорит Филиппу. То, что, как здесь читаем, было сказано одному Филиппу, другие Евангелисты передают как сказанное всем. Но в этом нет ничего абсурдного. Вероятно Филипп говорил здесь от лица всех. Поэтому Христос и обращался именно к нему. Подобным образом Евангелист упоминает затем о сообщении Андрея, хотя другие благовестники приписывают эти слова всем ученикам. В лице Филиппа Христос испытывает Своих учеников, ждут ли они чуда, которое вскоре должны были увидеть. Видя же, что они не мечтают ни о чем необычном, Он как бы пробуждает их заснувший разум и заставляет открыть глаза на происходящее. Цель того, что говорили ученики, состояла в следующем: они хотели убедить Христа отпустить народ. Возможно, они заботились отчасти о собственной выгоде, не желая, чтобы неудобства перекинулись и на них.

стих 7

Двести динариев. По вычислениям Будея динарий стоил четыре каролуса и два турских денье, в сумме доходя до 35 франков или около этого. Если ты распределишь эту сумму среди тысяч собравшихся, на каждую сотню человек придется по четырнадцать турских денье. Теперь допустим, что женщин и детей также было около тысячи, и ты увидишь, что Филипп выделяет каждому для покупки хлеба по семь турских денье. Однако скорее всего женщин и детей было больше, как и бывает при больших скоплениях людей. Поскольку же ученики почти совсем не имели денег, Андрей хотел напугать Христа громадностью суммы. Он как бы сказал: у нас недостаточно средств для прокормления такого множества людей.

стих 10

Велите им возлечь. Ученики не скоро возымели надежду, которой их окрылял Учитель; им не пришло на ум отдать должное Его могуществу. Все это достойно порицания. Однако же немалой похвалы заслуживает и их послушание, с которым они теперь повинуются Его приказу. При этом они не знали, каково Его намерение, и чего они добьются, если все это исполнят. Также похвально послушание народа. Ведь, не зная о конце предприятия, они все легли по единому Его слову. Вот истинное испытание веры, когда Бог велит людям как бы ходить в потемках. Пусть же мы научимся не мудрствовать по собственному разумению, но надеяться на благоприятный исход во всех трудных обстоятельствах. Ведь мы следуем за Богом, вождем, Который никогда не обманывает Своих.

стих 11

Воздав благодарение. Своим примером Христос не единожды учит нас: всякий раз при приеме пищи начинать с молитвы. Ведь все, что Бог уделил для нашего употребления, как бы символ Его безмерной благости и отеческой любви, и приглашает нас к Его восхвалению. Благодарение же, как учит Павел (1 Timothy 4:4), есть некое освящение внешних предметов, чтобы их употребление стало для нас чистым. Откуда следует богохульство профанирующих дары Божии, тех, которые поглощают их, презрев Бога. Тем более, надобно помнить о данном поучении из-за того, что, как мы видим сегодня, большая часть мира питается по обычаю зверей. Из того же, что Христос захотел, чтобы данный ученикам хлеб размножился в их руках, мы узнаем следующее: когда мы служим друг другу, Бог благословляет наш труд. Теперь подведем итог всему чуду. С другими чудесами оно имеет общим то, что в нем Христос являет Свою божественную силу, соединенную с великим благодеянием. Для нас оно – подтверждение Его повеления, где Он призывает нас искать царство Божие, обещая, что все прочее нам приложится. Ведь если Он позаботился о тех, кто пришел к Нему по внезапному порыву, то неужели покинет нас, ищущих Его с настойчивым душевным намерением? Иногда, как я говорил ранее, Христос позволяет Своим голодать, но Он никогда не лишает их божественной помощи. Между тем, у Него имеются основательные причины не давать нам материальное вспоможение, кроме чрезвычайных случаев. Добавь к этому, что Христос ясно показал: Он не только дает миру духовную жизнь, но и поставлен Отцом для окормления тела. Ему дано изобилие всех благ, и Он подобно некоему каналу изливает это изобилие на нас. Хотя я называю Его каналом в переносном смысле, потому что Он скорее живой источник, проистекающий из вечного Отца. Посему Павел не только Отца, но и Христа просит о всяком благе (1 Corinthians 1:3). И в другом месте учит, что благодарение Богу Отцу следует воздавать через Христа (Еф.5:20). И служение это приличествует не только Его вечному божеству. Также и по плоти Отец поставил Его домостроителем, чтобы Он нас пас. Хотя мы не видим чудеса каждый день, Христос не менее щедро являет Свою силу, когда ежедневно нас окормляет. Действительно, мы не читаем о том, что всякий раз, когда Христос хочет дать Своим пропитание, Он пользуется какими-то новыми средствами. Посему будет весьма глупо, если кто попросит, чтобы пища была ему дана необычным образом. Учти также, что Христос приготовил для народа не какое-то изысканное яство, но призвал довольствоваться ячменным хлебом и сухою рыбой тех, кто наблюдал в этом пиршестве Его чудесную силу. Даже если сегодня Он не насыщает пять тысяч человек пятью хлебами, то все равно не перестает чудесным образом окормлять весь мир. Для нас парадоксально звучит фраза: Не одним лишь хлебом живет человек, но Словом, исходящим из уст Божиих (Deuteronomy 8:3). Ведь мы до того привержены внешним средствам, что нам труднее всего положиться на провидение Божие. Отсюда – столь большое волнение и нехватка пропитания. Но ежели кто все хорошенько обдумает, то будет вынужден признать во всякой пище благословение Божие. Однако чудеса природы для нас малоценны из-за своего постоянства и каждодневности. В этом отношении нам мешает не столько тупость, сколько злоба. Ведь всякий предпочтет в суетном заблуждении сто раз обойти небо и землю, чем воззреть на Бога, предлагающего нам Себя.

стих 13

Наполнили двенадцать корзин. Когда семью хлебами было накормлено четыре тысячи человек, Матфей пишет, что осталось столько же наполненных корзин, сколько было хлебов (Matthew 15:37). Итак, большему числу людей оказалось достаточно меньшее количество хлеба, а остаток был почти что вдвое больше. Отсюда мы лучше познаем, сколь многое может благословение Божие, которое мы по своей воле отказываемся созерцать. Попутно следует отметить, что хотя Христос приказал наполнить корзины для явления Своего чуда, одновременно Он призывает нас к экономии, говоря: соберите, чтобы ничего не пропало. Ибо великая щедрость Божия не должна служить поводом к расточительству. Итак, пусть богатые помнят, что некогда им придется дать отчет в неумеренных растратах, если они не направят свой избыток на благие и одобренные Богом цели.

стих 14

Тогда люди. Кажется, что чудо дало некий плод. Ведь люди признали его автора Мессией, а именно это и имел в виду Христос. Но свое знание о Христе люди быстро обратили к негодной цели. И этот порок весьма среди них распространен. Как только Бог являет им Себя, они тут же извращают Его истину своим обманом. Более того, едва вступив на правильный путь, они тут же с него уклоняются.

стих 15

И сделать царем. То, что они хотели присвоить Христу царский титул и царскую почесть, имело под собой некое основание. Но они заблуждались в том, что присвоили себе право ставить царя. Ведь Писание относит это право к одному лишь Богу, как сказано в Psalms 2:6: Я поставил царя Моего. Кроме того, как они думали о Его царстве? Вполне по-земному, что было полностью чуждо служению Христа. Отсюда мы научаемся, сколь опасно в божественных вопросах, оставив Слово Божие, что-либо выдумывать по собственному разумению. Ведь нет ничего, что не мог бы извратить наш превратный разум. И что толку ссылаться на свое рвение, когда мы своим извращенным поклонением больше оскорбляем Бога, чем если кто-нибудь сознательно покусится на Его славу? Мы знаем, сколь яростно стремились враги заглушить славу Христову. Это в полной мере выразилось в акте Его распятия. Однако таким образом миру было дано спасение, и Христос восторжествовал над смертью и дьяволом. Если же теперь Он позволил бы сделать Себя царем, с Его духовным царством было бы покончено, Евангелие погрузилось бы в забвение, а надежда на спасение совершенно бы угасла. Итак, вымышленные людьми ложные способы богопоклонения способны лишь отнять у Бога полагающуюся Ему честь и покрыть Его бесславием.

Следует отметить глагол «взять». Люди хотели взять Христа, то есть, против Его воли сделать Его царем. Посему, если мы хотим, чтобы воздаваемая Богу слава была Ему угодна, нужно обращать внимание на то, что требует Он Сам. Действительно, те, кто навязывает Богу изобретенные ими почести, неким образом принуждают Его и неволят. Ведь основа правильного поклонения – послушание. Отсюда мы научаемся, сколь почтительно следует нам пребывать в чистом и простом Слове Божием. Ведь как только мы немного от него отходим, истина оскверняется нашей дурной закваской и уже перестает быть похожей на себя. Люди знали из Слова Божия, что грядет царь, обещанный как долгожданный Искупитель. Однако они своим умом измыслили себе земного царя и вопреки Слову Божию придумали для Него царство. Так всякий раз, когда мы примешиваем к Слову Божию собственные мнения, вера вырождается в глупые догадки. Итак, пусть верующие привыкнут к скромности, дабы сатана не возбудил в них превратное рвение, и они бы подобно древнему гиганту не обрушились с насилием на Бога, Который лишь тогда почитаем законно, когда мы принимаем Его таким, каким Он нам Себя предлагает. Удивительно, что в пяти тысячах человек зародилась столь неуемная отвага, и ради поставления нового царя они не усомнились бросить вызов армии Пилата и могуществу Рима. Действительно, они никогда не дошли бы до этого, если бы не опирались на пророческие изречения, думая, что Бог начнет с их страны, и даст им одержать победу. Однако они ошибались в том, что вообразили себе царство, о котором никогда не говорили пророки. Итак, Бог не только не хотел им помогать в их начинаниях, но и увел Христа подальше от них. Та же самая причина привела к тому, что бедные люди блуждали под властью папы в густых потемках, как будто Бога не было вовсе. Ведь они дерзнули исказить богопочитание своими измышлениями.

стих 16

Ученики Его сошли к морю. Нет сомнения, что Христос хотел скрыться настолько, сколько надо было времени, чтобы разошлась толпа. Мы знаем: сколь трудно усмирить народное движение. Однако, если бы они открыто искусили Его и попытались вовлечь в свои начинания, слух об этом разнесся бы далеко, и нелегко было бы смыть пятно со своей репутации. Христос все это время пребывал в молитве, как рассказывают о том другие Евангелисты. Возможно для того, чтобы Бог Отец исправил возникшее в народе нетерпение. То же, что Он чудесным образом перешел через озеро, было нужно ученикам для очередного подкрепления их веры. Но здесь имелся и более обильный плод. Поелику на следующий день весь народ заключил, что Он пришел Своей божественной силой, а не приплыл на лодке с другими учениками. Ведь они наводнили тот берег, с которого должен был отплыть Иисус, и едва ли ушли бы оттуда, если бы не увидели, как отплыли ученики.

стих 17

Становилось темно. Иоанн опускает многие второстепенные обстоятельства, о которых говорят другие Евангелисты. Например, то, что ученикам спустя несколько часов пришлось бороться с противным ветром. Вероятно после первых ночных сумерек поднялась буря. Говорится, что Христос появился перед учениками лишь в четвертой страже ночи. Отсюда делают вывод, что ученики были еще на середине озера. Поскольку Иоанн утверждает, что они отплыли на двадцать пять или тридцать стадий. Но они ошибаются в том, что полагают, будто ученики направлялись на противоположный, самый дальний берег. Ведь Вифсаида, близ которой по свидетельству Луки было совершено чудо, и Капернаум, к которому пристала лодка, располагаются в одной местности. Плиний в книге 5 говорит, что озеро было шесть миль в ширину, а в длину шестнадцать. Иосиф в книге 3 «Иудейских Войн» приписывает ему длину в сто стадий, а в ширину сорок стадий. Поскольку же восемь стадий равняются одной миле, можно видеть, настолько они разногласят друг с другом. Что же касается настоящего путешествия: столь большое расстояние было проделано не по прямой, а в результате того, что Бог кидал лодку в разные стороны. Как бы ни обстояло дело, Евангелист хочет сказать, что ученики в момент появления Христа подвергались величайшей опасности. Может показаться абсурдным, что ученики Христовы испытывали такие трудности, хотя для других мореплавание проходило спокойно. Но Господь таким образом часто проверяет Своих людей, посылая им тяжкие невзгоды, дабы они признавали в Нем своего избавителя и друга.

стих 19

Испугались. Причину страха излагают остальные Евангелисты: ученики думали, что видят призрак. Страх и оцепенение не должны наводнять наши души, когда глазам предстает какой-либо призрак, и мы думаем, что над нами издевается сатана, или нам что-то знаменует Бог. Кроме того, Иоанн дает нам понять, что мы можем вообразить о Христе помимо Слова, и к чему может привести подобное представление. Ведь если бы Христос явил нам только Свое божество, мы тут же пустились бы в пустые домыслы, и каждый выдумал бы вместо Христа своего идола. После умственных заблуждений следует смущение и трепет души. Но когда начинает говорить Христос, из слов Его мы получаем столь ясное и понятное знание, что радость и мир озаряют наши души. Ибо в словах Христовых заключен великий смысл: Это Я, не бойтесь. Отсюда мы научаемся, что упование можно черпать лишь из присутствия среди нас Христа, дабы нам пребывать в радости и спокойствии. Но это относится только к Христовым ученикам. Потом мы увидим, что нечестивые повергаются ниц от такого же гласа. (ниже 18:6). Причина различия в том, что для отверженных и неверующих Христос – Судья, посланный на их погибель. Посему они не могут выдержать Его вида и тут же приходят в ужас. Благочестивые же, сознающие, что Христос дан им Умилостивителем, услышав Его имя, которое для них – залог любви Божией и спасения, как бы пробуждаются внутренне от смерти в жизнь. Радостно созерцая милостивые к ним небеса, они спокойно живут на земле и, будучи победителями всех зол, от всех опасностей прибегают к защите Христовой. Кроме того, Христос не только утешает их словом, но и на самом деле устраняет их страх, утихомирив бурю.

стих 22

На другой день. Теперь Евангелист начинает описывать обстоятельства, из которых народ мог заключить, что Христос перенесся через море божественным образом. Было всего одно судно, и они видели, что оно отплыло без Христа. На другой день пришли другие лодки, на которых народ отплыл в Капернаум. Там он и обнаружил Христа. Итак, выходит, что Христос был перенесен чудесным образом. В словах Евангелиста присутствует ανακολουθον [разрыв повествования; – прим. пер.], но смысл, тем не менее, ясен. Ибо в первом предложении Иоанн говорит, что лодка была всего одна, и он в присутствии всех отплыл об берега, не имея на борту Иисуса. Затем Евангелист добавляет, что в Тивериаду приплыли лодки с народом. Тем самым народом, сидевшим у берега и охранявшим все выходы, чтобы Христос не мог незаметно ускользнуть.

стих 23

Близко к тому месту, где ели хлеб. Сказано весьма двусмысленно. Можно толковать так, что место, где Христос насытил народ пятью хлебами, располагалось близко к Тивериаде, или так, что лодки пристали к берегу поблизости от этого места. Последнее толкование мне нравится больше. Ибо Вифсаиду, вблизи которой было совершено чудо, Лука помещает между Тивериадой и Капернаумом. Посему лодки, отплыв от северного пункта (или от южного пункта) плыли вдоль того берега, где стоял народ. Нет сомнения, что они пристали к берегу, чтобы принять на борт пассажиров. Иоанн же, еще раз упоминая о том, что Христос воздал благодарение, делает это вовсе не впустую. Он хочет сказать, что Христос молитвою достиг этого чуда: немногие хлеба оказались достаточными для прокормления стольких людей. Поскольку же мы холодны и леностны к молитве, апостол повторяет дважды одну и ту же мысль.

стих 25

На той стороне моря. Мы уже говорили, что город Капернаум не располагался на противоположном берегу. Ведь Тивериада находится на той стороне озера, где оно разливается вширь. Вифсаида находится дальше, а Капернаум расположен на самом краю, недалеко от места, где вытекает Иордан. (На полях некоторых изданий написано: от впадения Иордана.) Иоанн же, помещая это место на той стороне озера, не имеет в виду, что оно было как бы диаметрально противоположно исходному. Он хочет сказать, что оно располагалась в дальнем конце озера, и вследствие изгиба побережья его можно было достичь только долгим обходом. Итак, Евангелист, говоря о той стороне моря, выражается народным языком. Ведь кратчайший путь к этому месту проходил по озеру.

стих 26

Иисус сказал им в ответ. Христос не отвечает на заданный вопрос, не восхваляет Свою силу, явленную в чуде, но скорее попрекает их за то, что они вопрошают необдуманно. Ведь они не знали истинной причины Его поступка, и во Христе искали что-то помимо Самого Христа. То, что они искали Христа ради своего желудка, а не ради Его чудес, и было в них достойным порицания. Нельзя отрицать, что они обратили внимание на чудо, более того, Евангелист говорил ранее, что чудеса подвигли их следовать за Иисусом. Но поскольку они обращали чудеса к чуждому употреблению, Христос заслуженно попрекает их за большее внимание к своему желудку, нежели к Его знамениям. Он как бы отрицает, что они, как подобает, относятся к делам Божиим. Они преуспели бы надлежащим образом, если бы признали во Христе Мессию, покорились бы Его учению и правлению, и под Его водительством устремились бы к небесному царству. Они же не ждали от Христа ничего, кроме хорошего и удобного жития в этом мире. Но ведь это значит лишать Христа Его силы. Ведь Отец дал Его и явил людям для того, чтобы Он преобразил их в образ Божий, одарив Святым Духом; чтобы, облекая в собственную праведность, Он привел их в вечную жизнь. Итак, весьма важно, что именно ищем мы во Христовых чудесах. Ведь тот, кто не стремится к царству Божию и привязан к удобствам настоящей жизни, ищет только того, чтобы насытить свое чрево. Подобно тому, как сегодня многие жадно приняли бы Евангелие, если бы оно, лишенное крестной горечи, приносило бы одни лишь удовольствия. Больше того, мы видим, как многие прославляют Христа, чтобы им жилось счастливо и беззаботно. Одни объявляют себя учениками Христа из-за корысти, другие из-за страха, третьи – угождая тем, кому хотят понравиться. Итак, когда мы ищем Христа, самое важное, чтобы мы, презрев мир, искали царствия Божия и Его праведности. Кроме того, поскольку люди обычно думают, что правильно ищут Христа, при этом извращая всю Его силу, Христос по своему обыкновению дважды употребляет слово «аминь», как бы проклиная порок, который хотел вытащить на свет из потемок нашего лицемерия.

стих 27

Старайтесь. Христос говорит о том, куда должны быть направлены их усилия, а именно: к достижению вечной жизни. Но поскольку из-за грубости нашего разума мы всегда привязаны к мирским вещам, вначале Он врачует нашу врожденную немощь и показывает, что именно надо делать. Учение Его весьма просто: Старайтесь о нетленной пище. Но Он знал, что чувства человеческие заняты мирскими заботами, поэтому вначале развязывает эти силки и повелевает людям устремиться к небесам. Он не запрещает Своим трудиться и зарабатывать на ежедневное пропитание, но учит, что сей земной жизни надо предпочесть небесную, поскольку одна из причин, почему благочестивые живут в этом мире, состоит в том, чтобы, странствуя в нем, они стремились к небесной отчизне. Кроме того, надо понять, о чем здесь идет речь. Ведь силу Христову извращают как раз те, кто привержен чреву и земным делам. Поэтому Он говорит о том, что надобно в Нем искать, и по какой именно причине. Он использует метафоры, отвечающие обстоятельствам дела. Если бы Он вовсе не упоминал о пище, то сказал бы прямо: Вам надлежит, отложив мирские заботы, устремиться к небесной жизни. Но поскольку люди подобно скотам бегут на тучную пажить, Христос выражается метафорически и называет пищею все, относящееся к новизне жизни. Мы знаем, что наши души окормляются Евангельским учением, если оно действенно в нас силою Святого Духа. Итак, поелику вера есть жизнь души, все, что питает и взращивает веру, сравнивается здесь с пищей. Этот род пищи Христос зовет нетленным и пребывающим в жизнь вечную. Он говорит так, дабы мы знали: души наши будут окормляться не один лишь день, но воспитываться к надежде на блаженное бессмертие. Ведь Господь начинает дело нашего спасения для того, чтобы завершить его в день Иисуса Христа. Посему нам надлежит принимать дары Духа, чтобы те служили залогом вечной жизни. Если отверженные, отведав сию пищу, выплевывают ее, и она больше не пребывает в них, то верные постоянно чувствуют в своих душах некую силу. И эта духовная сила нетленна, она никогда не будет изглажена.

Нелепа изощренность тех, кто из слова «старайтесь» выводит, что мы своими заслугами зарабатываем вечную жизнь. Ведь Христос образно увещевает людей, чтобы они старались размышлять о небесной жизни, несмотря на то, что обычно привержены мирским заботам. Христос устраняет всякое сомнение, когда свидетельствует, что Сам дает «эту пищу». Ведь то, что мы получаем по Его дару, никто не может заслужить своими усилиями. В этих словах присутствует кажущееся противоречие, но сии два положения прекрасно соответствуют друг другу. Духовная пища души есть незаслуженный дар Христов, но мы должны всем сердцем стремиться к тому, чтобы стать причастными этому благу.

На Нем положил печать. Христос подтверждает предыдущее положение. Ведь как раз для этого Он и был предназначен Отцом. Древние толкователи исказили данное место и отнесли его к божественной сущности Христа, словно Он потому зовется запечатленным, что является печатью и образом Бога Отца. Но Христос не рассуждает здесь о Своей вечной сущности, Он говорит о возложенном на него поручении, о том долге, который должен исполнить ради нас, о том, что мы должны надеяться от Него получить. Кроме того, Он по старому обычаю пользуется подходящей метафорой. Ведь то, что хотят запечатлеть своим авторитетом, отмечают печатью. Так и Христос, дабы не казаться принявшим что-либо самолично, возвещает, что получил Свое поручение от Отца, и сие Отчее установление является как бы слепком небесной печати. Итог таков: поелику не всякому принадлежит окормлять души нетленной пищей, Христос выходит вперед и, провозглашая Себя автором сего блага, одновременно говорит о том, что одобряется Отцом и с подобной печатью послан к нам, людям. Отсюда следует, что не напрасен труд тех, кто отдает свои души Христу на окормление. Будем же знать, что во Христе нам явлена жизнь, дабы каждый из нас стремился к ней, не гадая об успехе, но надеясь на его несомненность. Одновременно Христос учит нас, как виновны во лжи те люди, которые переносят эту славу со Христа на кого-либо другого. Откуда явствует, что паписты во всех частях своего учения абсолютно лживы. Всякий раз, когда они на место Христа ставят какие-либо средства спасения, они с преступной дерзостью и отвратительным вероломством пытаются подделать печать Божию, единственную имеющую власть и авторитет. Мы же, дабы не впасть в столь тяжкий грех, будем в целости и непорочности приписывать Христу все, что дано Ему от Отца.

стих 28

Что нам делать. Народ хорошо понял, что Христос увещевает их подняться выше удобств настоящей жизни, что те, кого Бог зовет к горнему, не должны прилепляться к земному. Однако задавшие Христу этот вопрос ошибались и не понимали причину своих стараний. Они не думали о том, что Бог рукою Сына дарует нам все, что необходимо для духовной жизни. Во-первых, они спрашивали, что им самим надлежит делать. Потом, говоря о делах Божиих, они показали тем самым свое заблуждение. Таким образом, они выдали свое неведение благодати Божией. Хотя Христос, кажется, отвечает им слишком надменно и как бы незаслуженно порицает. Народ как бы спросил Христа: Не думаешь ли ты, что мы никак не заботимся о вечной жизни? Итак, что прикажешь нам делать сверх того, что мы уже делаем? Дела жеБожии понимай как те дела, которые требует Бог, и которые Ему угодны.

стих 29

Вот, дело Божие. Они говорили о делах: Христос же отзывает их к одному единственному делу, то есть к вере. Этим Он хочет сказать, что все делаемое людьми вопреки вере бесполезно и суетно. Итак, достаточно одной лишь веры, поскольку Бог требует от нас только одного: чтобы мы веровали. Здесь содержится скрытое противопоставление веры и человеческих усилий. Христос как бы говорит: Напрасно утруждаются люди, пытаясь угодить Богу без веры. Они как бы бегут вне положенной дороги и, посему, не могут придти к финишу. Итак, это примечательное место говорит, что люди, как бы ни утруждали себя всю жизнь, подвизаются впустую, ежели правилом их жизни не будет вера во Христа. Те же, кто выводит из этого места, что вера есть дар Божий, ошибаются. Ведь Христос говорит не о том, что Бог совершает и порождает в нас, а о том, что Он требует и заповедует. Но кажется глупым, что Бог не одобряет ничего, кроме веры. Ведь нельзя пренебрегать и любовью, и другими обязанностями благочестия. Следовательно, какое бы первенство ни держала вера, другие дела также не являются излишними. Ответ довольно прост: вера не исключает ни любви, ни любого другого доброго дела, содержа в себе все. Ведь вера потому зовется единственным делом Божиим, что, обладая через нее Христом, мы становимся детьми Божиими, дабы Бог управлял нами Своим Духом. Итак, поскольку Христос не отделяет веру от ее плода, не удивительно, что Он, как говорят, делает ее краеугольным камнем. Впрочем, постыдна клевета тех, кто выводит из этого места, что мы оправдываемся делами, поскольку сама вера зовется первейшим из дел. Достаточно ясно: Христос выражается здесь в переносном смысле, называя веру делом. Подобно тому, как Павел сравнивает закон веры с законом дел. Кроме того, отрицая, что люди оправдываются делами, под делами мы разумеем ту заслугу, по которой люди якобы получают от Бога благодать. Вера же ничего не дает Богу, скорее она делает человека нищим и бессильным перед Богом, дабы наполнить его благодатью Христовой. Посему вера, как говорят, пассивное дело, за которое не полагается никакая заслуга. Она дарует человеку только ту праведность, которую заимствует от Христа.

стих 30

Какое ты дашь знамение. Здесь яснее видно нечестие этих людей, поелику верно сказано: Превратное поколение сие ищет знамений (Matthew 12:39). Прежде они были привлечены ко Христу лицезрением чудес. Затем, подивившись новому чуду, они признали во Христе Мессию и в подобной уверенности захотели сделать Его царем. А теперь они требуют от Него знамения как от какого-то неизвестного им человека. Почему они так быстро забыли Его прежние дела, если не потому, что, неблагодарные Богу, проявили злобную слепоту к силе Христовой? Нет сомнения, что виденные ими прежде чудеса порядком им надоели. Ведь Христос не подчинился их желаниям, они нашли Его не таким, каким хотели бы видеть. Если бы Христос дал им надежду на земное счастье, они бурно приветствовали бы Его и без сомнения назвали бы Его пророком, Мессией и Сыном Божиим. Теперь же, когда Христос попрекнул их в чрезмерной приверженности плоти, они больше не хотят Его слушать. И сегодня сколь многие поступают подобным образом! Вначале, думая, что Христос будет льстить их порокам, они жадно принимают Евангелие и не нуждаются ни в каких доказательствах. Но когда Христос призывает их к отречению от плоти и крестному терпению, они начинают отказывать Христу в вере, начинают спрашивать, откуда вообще возникло Евангелие. Так что, Христос, не отвечая их желаниям, перестает быть для них учителем.

стих 31

Отцы наши. Христос затронул их больное место, сказав, что они, подобно несмысленным животным, стремятся к насыщению чрева. Они выдали это свое грубое желание, прося о таком Мессии, который бы их накормил. Величественно превознося благодать Божию, явленную в небесной манне, они стремятся тем самым опровергнуть учение Христово, осуждающее неумеренную заботу о тленной пище. Вопреки Христу они украшают манну возвышенным именем, называя ее небесным хлебом. Но Дух назвал манну небесным хлебом не в том смысле, что Бог насыщал ею Свой народ как стадо свиней и не дал им ничего большего.

Посему у этих людей нет извинения, ведь они нечестиво отвергают ту духовную пищу, которую Бог соизволил им теперь предложить.

стих 32

Истинно, истинно говорю вам. Кажется, что Христос отрицает их цитирование псалма, однако Он выражается так в сравнительном смысле. Небесный хлеб зовется מן, но предназначен он для прокормления тела. Истинный же небесный хлеб есть тот, который духовно питает человеческую душу. Итак, Христос противопоставляет здесь мир небесам, поелику нетленную жизнь следует искать только в Царствии Божием. Впрочем, истина не противопоставлена здесь образу как в других местах. Христос только говорит о том, какова истинная жизнь человека, которой он отличается от неразумных животных, и которой выделяется среди других творений. Добавляя же слова: Отец Мой дает вам, Христос имеет в виду следующее: манна, данная Моисеем, не дала вашим отцам небесной жизни, теперь же вам предлагается истинный небесный хлеб. Он называет Отца подателем этого хлеба, но подразумевает, что дается он Его Собственной рукой. Посему противопоставление не относится здесь к Моисею и Богу, но к Моисею и Христу. Христос же делает автором этого дара не столько Себя, сколько Своего Отца. Он поступает так ради большего почтения к Своим словам. Как бы говоря: Признайте Меня служителем Божиим, рукой, которой Бог хочет питать ваши души в жизнь вечную. Однако это кажется несогласующимся с учением Павла. Ведь Павел в 1 Corinthians 10:3 именно манну называет духовным хлебом. Отвечаю: Христос приспосабливается к восприятию тех, с кем ведет речь, что вполне привычно для Священного Писания. Мы видим, что сам Павел по-разному рассуждает об обрезании в разных местах Писания. Говоря о Божием установлении, он исповедует его печатью веры; споря же с лжеапостолами, он делает его печатью проклятия, но исходя из их точки зрения. Подумаем, что сказали люди Христу. Они сказали: Ты не докажешь Свое Мессианство, если не дашь Своим земную пищу. Итак, Христос не рассуждает о том, образом чего была манна, Он лишь отрицает, что тот хлеб, которым Моисей насыщал чрево иудеев, был истинным небесным хлебом.

стих 33

Хлеб Божий. Христос рассуждает здесь в отрицательном смысле от определения к определяемому. Небесный хлеб есть тот, который сходит с неба, чтобы дать жизнь миру. В манне же не было ничего подобного. Значит, она не была небесным хлебом. Между тем, Он подтверждает то, о чем говорил раньше. Именно то, что Он послан от Отца, дабы питать людей более превосходным способом, чем их питал Моисей. Манна происходила с видимого неба, то есть сходила с облаков. Но она не сходила из вечного царства Божия, откуда к нам проистекает жизнь. А иудеи, к которым обращается Христос, видели в ней только способность насытить чрево отцов, блуждавших тогда в пустыне. Хлебом Божиим Христос называет тот хлеб, который прежде называл небесным. Ведь хлеб, который поддерживает нас в настоящей жизни, также происходит от Бога, но лишь тот хлеб считается воистину божественным, который животворит души к блаженному бессмертию. Кроме того, это место учит нас: весь мир остается мертвым для Бога, покуда Христос его не оживотворит. Ведь только в Нем можно нам найти жизнь. Во фразе «сходит с небес» надо отметить два момента. Первое: во Христе у нас имеется божественная жизнь, поелику Он исшел от Бога, дабы стать для нас автором жизни. Второе: небесная жизнь близка к нам, так что не стоит лететь за ней к облакам и переплывать море. Ведь Христос сошел к нам потому, что никто не мог взойти к Нему на небо.

стих 34

Подавай нам всегда. Нет сомнения, что люди говорили это с иронией, пытаясь обвинить Христа в пустословии. Ведь Он претендовал на то, чтобы давать другим хлеб жизни. Так несчастные люди, отвергая обетования Божии, не довольствуются одним этим злом, и делают Христа виновником своего неверия.

стих 35

Я есмь хлеб жизни. Христос учит, что хлеб, который они требовали в насмешку, уже стоит перед ними. Затем Он попрекает их. Христос начинает с учения, дабы яснее показать им их неблагодарность. В его речи содержится два момента. Он показывает, где следует искать жизнь, и каким образом мы становимся ее причастниками. Мы видим, что Христу представился удобный случай употребить иносказание. Он упоминает о манне и ежедневном хлебе. Однако такой способ научения больше подходит для невежд, чем прямое утверждение. Ведь хлебом мы напитываемся для поддержания тела. Поэтому наша немощь и сила божественной благодати становятся более понятными, чем если бы Бог без всякого хлеба питал наше тело таинственной силою. Таким образом, аналогия переводит нас от тела к душе, чтобы мы лучше прочувствовали благодать Христову. Слыша, что Христос является хлебом жизни, коим надлежит питать наши души, мы больше проникаемся этим, чем если бы Христос просто сказал, что Он – наша жизнь. Однако следует отметить, что слово «хлеб» не выражает животворную силу Христову так, как мы ее ощущаем. Ведь хлеб не вдыхает в нас жизнь, но питает и лелеет ту жизнь, которая уже находится в теле. Однако благодеянием Христовым мы не только сохраняемся в жизни, но и получаем ее начаток. Посему отчасти такое сравнение не справедливо. Но нет никакого абсурда в том, что Христос заимствовал из Своей предыдущей речи сравнение для последующей. Был задан вопрос: кто лучше окормляет людей – Моисей или Христос. Вот почему Он говорит о хлебе. Ведь иудеи ставили Ему в вину отсутствие манны. Поэтому у Христа были все основания противопоставить манне иной хлеб. Впрочем, учение Его достаточно просто: наши души живут не какой-то внутренней силой, но заимствуют свою жизнь у Христа.

Приходящего ко Мне. Теперь Христос говорит о способе, которым Он питает людей. Мы напитываемся Им тогда, когда принимаем Его верой. То, что Христос есть хлеб жизни, никак не поможет неверующим, поелику они всегда лишены Христа. Он лишь тогда становится нашим хлебом, когда мы, алчущие, приступаем к Нему, дабы Он насытил нас. Приходить ко Христу и верить в Него означает в этом месте одно и то же. Однако в первом слове выражается следствие веры. То, что, толкаемые чувством голода, мы прибегаем ко Христу для получения жизни. Кроме того, заключающие из этих слов, что вкушение Христа есть не что иное, как вера, рассуждают не вполне здраво. Я согласен, что мы не иначе вкушаем Христа, как веруя в Него, но вкушение это есть скорее следствие и плод веры, а не сама вера. Ибо вера не смотрит на Христа, как на что-то далекое, но обнимает Его, дабы Он стал нашим и обитал в нас. Она делает так, что мы срастаемся с Ним в одно тело, имеем общую с Ним жизнь, и, наконец, образуем с Ним одно целое. Итак, истинно, что вкушение Христа происходит одной лишь верой, но надо помнить, каким именно образом вера соединяет нас с Ним.

Не будет жаждать никогда. Кажется, что это добавлено без причины. Ведь служение хлеба утолять не жажду, а голод. Итак, Христос приписывает хлебу больше, чем позволяет его природа. Я уже говорил, что название хлеба употреблено здесь только потому, что манна сравнивается с Его небесной силой, коей в наших душах поддерживается жизнь. Между тем, под названием хлеба Христос разумеет всю сущность окормления. Причем Он пользуется вполне обычным способом употребления слова. Ведь евреи фразу «поедать хлеб» понимают как «полдничать» или «вечерять». Когда же мы просим у Бога каждодневный хлеб, мы имеем в виду также и питье, и все остальное необходимое для жизни. Итак, смысл следующий: Всякому приходящему ко Христу, дабы иметь от Него жизнь, ни в чем не будет недостатка. Он до предела насытится всем, необходимым для поддержания жизни.

стих 36

Но Я сказал вам. Христос попрекает иудеев за злобное отвержение предложенного им дара Божия. Ведь отвергать то, о чем знаешь, что оно даровано Богом, – нечестивое презрение к Создателю. Если бы Христос не засвидетельствовал им Свою силу, и не объявил, что Он исшел от Бога, неведение могло бы смягчить вину этих людей. Но то, что они отвергли учение Того, Кого прежде признали Господним Мессией, говорит об их крайнем нечестии. Верно, что люди никогда не воюют с Богом осознанно, то есть понимая, что враждуют именно с Ним. Посему Павел и говорит: они никогда не распяли бы Господа славы, если бы признали Его таковым (1 Corinthians 2:8). Однако о неверующих, добровольно слепнущих в присутствии света, заслуженно говорится, что они тут же забывают видимое, поелику сатана затмил их разум. Бесспорно то, что слово «видели» относится не к телесному зрению, но скорее к добровольной слепоте. Иудеи могли бы познать, каков Христос на самом деле, если бы им не мешала собственная злоба.

стих 37

Все, что дает Мне Отец. Дабы неверие их не причинило ущерба учению, Христос говорит, что причина их упорства кроется в отвержении Богом и в отчуждении от стада Божия. С этой целью Он проводит различение между избранными и отверженными, дабы авторитет Его учения оставался незыблемым несмотря на то, что многие не уверовали в Него. Нечестивые отвергают Слово Божие и ни во что его не ставят, потому что не проникаются к нему почтением. И многие немощные и невежественные люди сомневаются, является ли божественным Словом то, что отвергает большая часть мира. Итак, Христос упреждает подобный соблазн, отрицая, что неверующие принадлежат к числу Его людей. Не удивительно, если им не явлена истина Божия, в то время как все чада Божии радостно принимают ее. Во-первых, Христос говорит: все те, кого дал Ему Отец, непременно к Нему придут. Этим Он хочет сказать, что вера не во власти человеческой воли, и люди веруют вовсе не случайно. Но Бог избирает тех, кого передает Своему Сыну словно из рук в руки. Ведь из слов, что все данное Христу обязательно к Нему придет, мы заключаем, что даны Ему не все. Можно сделать и обратный вывод: в избранных Божиих Дух действует столь эффективно, что никто из них не может отпасть. Ибо слово «дал» означает то же, как если бы Христос сказал: Отец возрождает тех, кого Сам избирает, и приводит этих людей ко Мне в послушании Евангелию.

И приходящего ко Мне. Это сказано для утешения благочестивых, дабы они твердо уверились в том, что верою им открыт доступ ко Христу; что как только они предадут себя Его заботе и попечению, им будет оказан благосклонный прием. Отсюда следует, что для всех благочестивых учение Евангелия спасительно, поскольку никто не поступит в ученики Христовы, если прежде не почувствует, что Христос – верный и добрый учитель.

стих 38

Ибо Я сошел с неба. Подтверждение предыдущего предложения. Ведь мы не напрасно ищем Христа. Вера есть дело Божие, коим Бог показывает, что мы Ему принадлежим, и поставляет Сына начальником нашего спасения. Но намерение Сына состоит лишь в том, чтобы исполнить волю Отца. Итак, Он никогда не отвергнет тех, кого послал к Нему Отец. Откуда также делается вывод, что вера никогда не будет посрамлена. То же, что Христос проводит различие между Своей волей и волей Отца, сделано ради лучшего восприятия слушателей. Ведь человеческий разум склонен проводить различения, и мы привыкли выдумывать себя различия, порождающие сомнение. Христос же, устраняя повод для таких сомнений, утверждает следующее: Он пришел в мир, дабы на деле исполнить то, что постановил Отец о нашем спасении.

стих 39

Воля же пославшего Меня. Теперь Христос свидетельствует: намерение Отца заключается в том, чтобы верующие получили во Христе надежное спасение. Откуда также следует, что отвержены все, кто не преуспевает в учении Евангелия. Посему, если мы видим, что многие отпадают к собственной погибели, то не должны впадать в отчаяние. Ведь эти люди добровольно навлекли на себя зло. Для нас достаточно, что Евангелие всегда способно привести к спасению избранных.

Ничего не погубить. То есть: Чтобы Я не позволил их погубить или похитить у Себя. Этим Христос хочет сказать, что не на один лишь день поставлен стражем нашего спасения, но будет вплоть до последнего заботиться о нас. Он как бы выводит нас из темницы и провожает из места заточения до самого порога тюрьмы. Здесь Он говорит о последнем воскресении. И обетование это крайне необходимо для несчастных страждущих, обуреваемых плотской немощью, о чем хорошо знает каждый из нас. В отдельные моменты спасение мира могло бы обратиться в ничто, если бы верные, поддерживаемые рукою Христовой, не ожидали бы бестрепетно дня воскресения. Итак, будем твердо убеждены в том, что Христос протягивает нам руку и никогда не бросит нас в середине пути. Но, радуясь Его водительству, будем дерзновенно взирать на небеса, ожидая последнего дня. Христос упомянул о воскресении и по другой причине: ведь покуда наша жизнь остается сокрытой, мы подобны умершим. Ибо чем отличаются верующие от нечестивых, если не тем, что, обуреваемые бедами, и словно овцы, обреченные на заклание, они всегда одной ногой стоят в могиле? Более того, немногого недостает, чтобы смерть тут же их поглотила. Итак, остается одна опора для нашей надежды и терпения: мы должны, забыв о теперешнем состоянии, обратить все свои чувства к последнему дню и преодолевать мирские препятствия, покуда плод нашей веры не будет явлен воочию.

стих 40

Воля Пославшего Меня. Ранее Христос сказал, что Отец заповедал Ему заботиться о нашем спасении. Теперь Он указывает на то, каким образом будет печься о нас. Основание нашего спасения состоит в послушании Евангелию Христову. Он уже говорил об этом ранее, но теперь яснее излагает то, о чем раньше говорил более туманно. Если Бог хочет через веру сохранить тех, кого избрал, и таким образом исполняет и осуществляет Свое вечное предуставление, всякий любопытствующий о вечном предопределении, не довольствуясь Христом, хочет спастись вопреки совету Божию. Избрание Божие само по себе таинственно и сокрыто. Господь являет это избрание в призвании, которым нас удостоил. Посему безумствуют те, кто ищет свое спасение или спасение других в лабиринтах предопределения, не держась при этом предложенного им пути веры. Более того, этими порочными спекуляциями люди пытаются извратить силу и действенность предопределения. Ведь если Бог избрал нас для того, чтобы мы веровали, устрани веру, и избрание станет ущербным. Не подобает разрывать непрерывную цепь причин и следствий в намерении Божием. Кроме того, поскольку избрание неизменно влечет за собой призвание Божие, Бог, действенно призывая нас к вере во Христа, как бы скрепляет гербовой печатью постановление о нашем спасении. Ведь Дух – не какое-то неопределенное свидетельство, а залог нашего усыновления. Итак, каждому о вечном предопределении Божием красноречиво свидетельствует его собственная вера. Доискиваться же большего – святотатственно, ибо ужасно оскорбляет Святого Духа тот, кто отказывается подписаться под Его ясным свидетельством. Слова «видеть и веровать» противопоставлены предыдущему предложению. Христос попрекает иудеев за то, что те не веруют в то, что уже видели. Ныне же в чадах Божиих вместе в чувством, которым они ощущают Христову силу, соединяется послушание веры. Кроме того, эти слова показывают, что вера проистекает от познания Христа. Не так, что она желает чего-то помимо простого божественного Слова, но так, что, если мы веруем во Христа, нам надобно знать, каков Он и что Он дарует нам.

стих 41

Возроптали. Евангелист говорит о том, откуда произошел сей ропот. Иудеи, оскорбленные невзрачностью плоти, не нашли во Христе ничего божественного и небесного. Евангелист указывает на два препятствия, помешавшие иудеям. Одно состоит в том, что иудеи руководствовались ложным мнением, говоря: Это сын Иосифов, отца которого мы знаем. Второе препятствие проистекало из превратного суждения: иудеи думали, что Христос не Сын Божий, поскольку сошел к людям, облеченным во плоть. Мы будем сверх меры вероломны, если потому презрим славу Господню, что Он опустошил Себя ради нас, приняв образ раба. Ведь это скорее пример безмерной любви к нам и чудесной благодати. Кроме того, божественное величие Христово не настолько истощилось от презренного и невзрачного вида плоти, что перестало излучать небесный блеск. Однако у тупых и грубых людей не было глаз, чтобы видеть Его очевидную славу. Мы ежедневно согрешаем и тем, и другим способом. Во-первых, для нас является большим препятствием, что мы видим Христа только телесными очами. Посему мы не замечаем в Нем ничего великого, и в своих порочных ощущениях извращаем все, что в Нем есть, дурно истолковывая Его учение. Кроме того, не довольствуясь одним Христом, мы принимаем всякую ложь, порождающую презрение к Евангелию. Многие вымышляют нечто безобразное, из-за чего начинают ненавидеть благовестие. Итак, мир изо всех сил отвергает благодать Божию, но Евангелист отдельно упоминает об иудеях. Он делает так, чтобы мы знали: ропот исходит от тех, кто тщеславится званием Церкви и правой веры. Итак, научимся же почтительно принимать Христа, когда Он приходит к нам. И чем Он ближе к нам, тем охотнее будем идти к Нему, дабы Он вознес нас в Свою небесную славу.

стих 43

Не ропщите. Христос винит в ропоте самих иудеев и как бы говорит: Мое учение не содержит никакого повода для соблазна, но, поскольку вы отвержены, оно раздражает ваши исполненные яда души, и потому не благоухает для вас, что само небо кажется вам смердящим.

стих 44

Никто не может. Христос не просто обвиняет их в извращенности, Он учит их, что принятие Его учения есть особый дар Божий. Он поступает так для того, чтобы их неверие не смущало немощных. Ведь многих удерживает глупая мысль о том, что в божественных вопросах надо полагаться на мнение других. Так что, видя, что мир не принимает Евангелие, они начинают подозревать его в чем-то плохом. Наоборот, неверующие, льстя себе в своем упорстве, дерзко осуждают Евангелие, потому что оно им не потакает. Посему Христос возвещает, что евангельское учение, хотя и проповедуется всем, не принимается, однако, всеми, но требует для своего принятия новый ум и новую душу. Итак, вера не во власти человеческого хотения, она дается от Бога. Поскольку «приходить ко Христу» метафорически означает здесь веру, Евангелист, дабы применить эту метафору и к другой части предложения, говорит о привлечении тех, чьи умы просвещает Бог и чьи сердца Он склоняет к послушанию Христову. Итог таков: не удивительно, что многие бегут от Евангелия. Ведь никто никогда не мог придти ко Христу по собственной воле, кроме тех, кого Бог предварил Своим Духом. Отсюда следует, что привлекаются не все, но Бог удостаивает сей благодати тех, кого избрал. Что касается способа этого привлечения, то он не является насильственным, принуждающим человека извне. Однако он заключается в действенной работе Святого Духа, превращающего в желающих тех, кто до этого не хотел и сопротивлялся. Посему ложно и богохульно утверждать, что привлекаются только желающие, словно человек по собственному почину делает себя покорным Богу. То же, что люди следуют за Богом по собственной воле, они получают от Того, Кто преображает их сердца, делая их послушными Себе.

стих 45

У пророков написано. Христос подтверждает свидетельством Исаии сказанное ранее, что никто не приходит к Нему, кроме привлеченных Отцом. Он говорит о пророках во множественном числе, поелику все пророчества были собраны в один корпус, так что справедливо говорится, что на всех пророков имеется одна книга. Далее, цитируемое место присутствует у Исаии (54:13), где, говоря о восстановлении Церкви, он обещает ей детей, наученных в школе Божией. Откуда можно вывести, что Церковь восстанавливается только тогда, когда Бог, принимая на Себя учительскую власть, привлекает к Себе верных. Учительство, о котором говорит пророк, заключается не только во внешней силе голоса, но и в таинственном действии Святого Духа. В итоге, сие учительство Божие есть внутреннее озарение сердца. Говоря же о всех, он имеет в виду лишь избранных, которые одни суть подлинные сыны Церкви. Уже не трудно видеть, каким образом Христос приспосабливает это пророчество к Своему случаю. Исаия учит, что Церковь зиждется лишь тогда, когда ее сыны научены от Бога. Итак, Христос уместно заключает, что людские очи не способны видеть свет жизни, покуда их не откроет Бог. Одновременно он настаивает на обобщающем слове «все», поскольку отсюда следует: все, кто научен Богом, действенно привлекаются и действительно приходят. К этому же относится и последующая фраза.

Всякий слышавший. Итог таков: все неверующие являются отверженными и предназначенными к погибели. Ведь Бог делает всех сынов Церкви и наследников жизни Своими послушными учениками. Отсюда следует, что никто из избранных Божиих не будет чужд вере Христовой. Посему, как Христос еще раньше заявил, что только привлеченные люди способны к вере, так и теперь Он говорит, что благодать Духа является действенной, ибо этой благодатью люди привлекаются так, что с необходимостью будут верить. Эти два положения полностью опровергают свободу воли, о которой бредят паписты. Если мы лишь тогда начинаем приходить ко Христу, когда нас привлекает Отец, начало веры или какая-либо подготовка к вере не находятся в нашей власти. Наоборот, если все, кого научил Отец, приходят ко Христу, значит, Он дает этим людям не только возможность уверовать, но и саму веру. Итак, то, что мы под водительством Духа добровольно Ему повинуемся, принадлежит благодати и как бы ее удостоверяет. Ведь Бог не привлек бы нас к Себе, если бы только протянул руку, оставив нашу волю в подвешенном состоянии. Когда же Бог силою Духа Своего производит в нас веру, тогда в прямом смысле слова говорится, что Он нас привлекает. Слышавшими от Бога зовутся здесь те, кто от всего сердца покоряется Богу, изнутри вещающему в их душах. Ведь в сердцах таковых правит Святой Дух.

Приходит ко Мне. Христос показывает неразрывную связь, которую имеет с Отцом. Смысл таков: те, которые не являются учениками Бога, не могут посвятить себя Христу, и те, кто отвергает Христа, не учился у Бога. Ибо единственная мудрость, которой все избранные учатся в школе Божией, состоит в том, чтобы придти ко Христу. Отец же, пославший Христа, никак не может отречься от Самого Себя.

стих 46

Это не то, чтобы кто видел Отца. До этого Христос восхвалял Отчую благодать, теперь же Он настойчиво зовет верных к Себе одному. Ведь и то, и другое надобно соединить вместе: нельзя получить какое-либо знание о Христе, покуда Отец не просветит Духом Своим тех, кто по природе слеп; и однако же напрасным будет искать Бога, не найдя прежде Христа. Ведь величие Божие настолько высоко, что человеческие чувства не могут его достичь. Более того, думать, что Бога можно познать вне Христа – гибельная бездна. Христос же, говоря, что Один знает Отца, имеет в виду следующее: только Ему принадлежит служение открывать людям Того, Кто иначе был бы навеки сокрыт.

стих 47

Верующий в Меня. Толкование предыдущего предложения. Мы научаемся этими словами, что Бог является нам тогда, когда мы веруем во Христа. Тогда мы начинаем созерцать невидимого Бога как бы в зеркале, в живой и ярком Его образе. Следовательно, подлежит проклятию все, что нам говорится о Боге и не направляет ко Христу. Что значит верить во Христа я говорил раньше. Здесь имеется в виду не мятущаяся и пустая вера, лишающая Христа Его силы. Вера, о которой твердят паписты, верующие о Христе в то, во что им заблагорассудится. Ведь мы получаем жизнь через веру, потому что знаем: во Христе содержится все составляющее нашу жизнь. Некоторые выводят из этого места, что верить во Христа есть то же, что вкушать Христа или Его плоть. Но это не вполне верно. Эти две вещи отличаются друг от друга как предшествующее от последующего, как приход ко Христу и напоение Христом. Ведь до напоения следует приход. Признаю, что вкушать Христа можно одной лишь верою, но только потому, что верою мы принимаем Христа, дабы Он в нас обитал, становимся Его причастниками и составляем с Ним одно целое. Посему вкушение есть следствие и дело веры.

стих 48

Я есмь хлеб жизни. Не довольствуясь тем, что сказал ранее, то есть, что Он – животворящий хлеб, коим питаются наши души, Христос, дабы усилить смысл, повторяет Свой антитезис между этим хлебом и ветхой манной, проводя также сопоставление между людьми. Отцы ваши, – говорит Он, – ели манну. Манну Он называет тленной пищей отцов, не избавившей их от смерти. Отсюда следует, что души обретают пищу только в Нем, напитываясь в Нем для духовной жизни. Кроме того, следует помнить то, о чем я говорил ранее: здесь не идет речь о манне как о тайном образе Самого Христа. Ведь в этом смысле Павел называет манну духовной пищей (1 Corinthians 10:3). Однако мы уже говорили, что Христос приспосабливает Свою речь к слушателям, которые заботились лишь о насыщении чрева и не видели в манне ничего более возвышенного. Посему Христос справедливо говорит, что их отцы умерли, то есть – те отцы, которые подобно им были привержены своему чреву. Однако Он приглашает их ко вкушению, говоря, что пришел, дабы «кто-то ел». Это высказывание означает следующее: Христос доступен всем, кто только захочет Его вкушать. Никто из тех, кто однажды вкусил Христа, не умер. Эти слова разумей так, что жизнь, даруемая Христом, никогда не угаснет. О чем мы уже читали в пятой главе.

стих 51

Я есмь хлеб живый. Христос часто повторяет эти слова, поелику нет ничего более важного, что надлежало бы нам знать. Каждый знает по себе, сколь трудно приходит к нам вера, и как быстро от нас убегает. Все мы хотим жизни, но в ее поисках глупо и превратно мотаемся туда и сюда. Предложенную же нам жизнь большая часть людей с презрением отвергает. Ибо кто не придумывает себе жизнь вне Христа? Кому достаточен один только Христос? Итак, Христос далеко не излишне повторяет столько раз, что Он один достаточен для дарования жизни. Титул хлеба Он присваивает лишь Себе, дабы устранить из наших душ всякую ложную надежду на жизнь. Он называет живым хлебом то, что прежде именовал хлебом жизни. Смысл тот же, как если бы Он назвал его животворящим. Он упоминает о сошествии с небес, поелику в мире сем, чей образ проходит и исчезает, не обретается духовная и нетленная жизнь. Она имеется лишь в царствии Божием. Всякий раз, когда Христос говорит о «поедании», Он призывает нас к вере, которая одна дает нам наслаждаться этим хлебом жизни. И не напрасно, поскольку лишь немногие благоволят протянуть руку, чтобы поднести этот хлеб к устам. Более того, хотя Господь чуть ли не в рот кладет им этот хлеб, немногие решаются его вкусить. Все прочие увлекаются чуждым ветром, или столь безрассудны, что подобно Танталу алчут в присутствии пищи.

Хлеб, который Я дам. Поскольку тайную силу подавать жизнь, о которой говорит Христос, можно было бы отнести к Его божественной сущности, Он переходит теперь к следующему положению и учит, что эта жизнь заключается в Его плоти, откуда ее и следует черпать. Удивителен совет Божий – предложить нам жизнь в той самой плоти, в которой прежде царила лишь смерть. Таким образом, Бог помогает нашей немощи и не зовет нас за облака ради обретения жизни, но приносит ее нам на землю. Он как бы Сам возносит нас до самого входа в Его небесное царство. Между тем, исправляя гордыню нашего разума, Бог хвалит смирение и послушание веры, повелевая желающим обрести жизнь приникнуть к Его плоти, то есть – к чему-то презренному и земному. Но можно возразить: плоть Христова не может давать жизни, поскольку и тогда была подвержена смерти, и теперь бессмертна не сама по себе. Кроме того, природе плоти не приличествует питать души. Отвечаю: хотя эта сила проистекает не от плоти, а откуда-то еще, ничего не мешает заслуженно именовать плоть таковым титулом. Ведь, как вечное Слово есть источник жизни, так и плоть Его подобно каналу проводит к нам жизнь, внутренне присущую Его божеству. И в этом смысле плоть зовется животворной, потому что сообщает нам полученную извне жизнь. Это станет совершенно ясным, если мы подумаем, какова причина жизни. Она состоит в праведности. Но хотя праведность проистекает от одного лишь Бога, ее полное проявление мы имеем только во плоти Христовой. Ведь в этой плоти было совершено искупление людей, в ней была принесена жертва во умилостивление грехов, в ней было выказано послушание Богу, примирившее Его с нами, в нее излилось освящение Духа, она, победив смерть, была взята на небеса. Отсюда следует, что все составляющие жизни были размещены в этой плоти, дабы никто не мог пожаловаться, что лишен жизни, потому что она далека от него.

Которую Я отдам за жизнь мира. Слово «отдам» толкуется здесь по-разному. Первое упомянутое Им дарование происходит каждый день, всякий раз, когда Христос предлагает Себя нам. Второй раз Он говорит о том единственном даровании, которое совершилось на кресте, когда Христос принес Себя в жертву Отцу. Именно тогда Он предал Себя на смерть за жизнь человеков. Теперь же приглашает нас к принятию плода Его смерти. Ведь нам не принесла бы пользы однажды принесенная жертва, если бы ныне мы не питались на священном Христовом пиршестве. Кроме того, следует отметить, что право приносить в жертву Свою плоть Христос приписывает только Себе. Откуда явствует, сколь нечестивым богохульством сквернят себя паписты, которые на мессе присваивают себе прерогативу сего единственного Первосвященника.

стих 52

Тогда Иудеи стали спорить между собою. Евангелист еще раз говорит об иудеях не для того, чтобы воздать им честь, но дабы попрекнуть их в неверии. Они не приняли знакомое им учение о вечной жизни, или, по крайне мере, отнеслись к нему как к чему-то темному и неясному. Ибо говоря, что они спорили, он хочет показать их упрямство и презрение к Иисусу. Те, кто столь яростно спорит, закрывают себе путь к истинному знанию. В них достойно порицания не только то, что они сомневались в способе даровании Христом Своей плоти. Ведь подобного упрека заслуживали бы и Авраам, и Святая Дева (beatam virginstrong). Значит, либо заблуждаются по неопытности, либо неискренне поступают те, кто, упустив из виду страсть к спорам и распрям, которые только и осуждает Евангелист, упирают лишь на слово «как». Словно иудеям было непозволительно спросить о способе вкушения Христа. Однако скорее лености нашей, нежели послушанию веры надобно вменить то, что мы сознательно и охотно не развязываем те узлы, которые разрешает для нас Слово Божие. Посему не только позволительно доискиваться до способа вкушения плоти Христовой; также важно верить в этот способ вкушения, насколько он преподается нам в Писании. Пусть не говорят мне о якобы необходимом смирении, которое на самом деле – неуемная гордыня. Мне достаточно и одного слова Христа, когда Он возвещает, что Его плоть есть истинная пища. На все остальное я охотно закрою глаза. Словно не будет отдавать тем же самым еретическим духом, ежели люди откажутся знать о зачатии Христовом от Святого Духа. Они скажут: мы знаем, что Он от семени Авраама, и не хотим доискиваться большего. Следует только соблюдать умеренность в исследовании тайных дел Божиих, дабы мы не стремились узнать больше, чем Бог определил в Своем Слове.

стих 53

Истинно, истинно говорю вам. Христос прибегает к клятве, будучи в гневе по той причине, что Его благодать столь презрительно отвергается. Он уже не просто учит, а, внушая людям страх, примешивает к Своим словам угрозы. Он возвещает вечную погибель всем тем, кто отказывается искать жизнь в Его плоти. Он как бы говорит: если Моя плоть для вас презренна, знайте, что у вас нет никакой надежды на жизнь. Сие мщение положено всем презрителям благодати Христовой: погибнуть вместе со своей гордыней. Их следует обличать с предельной суровостью, дабы они не продолжали себе льстить. Если мы угрожаем смертью больным, пренебрегающим лекарствами, то что же делать с нечестивыми, пытающимися изо всех сил упразднить саму жизнь? Слова «плоть Сына Человеческого» несут на себе ударение. Смысл таков: презирайте Меня, как хотите, из-за ничтожного и невзрачного вида Моей плоти. Но, знайте, что в этой презренной плоти заключена жизнь. Если вы лишите себя этой жизни, то не найдете нигде того, что оживотворило бы вас. Грубым было древнее заблуждение тех, кто думал, что младенцы лишены вечной жизни, если умерли, не приняв причастия. Ибо речь здесь идет не о Вечери Господней, но о постоянном причащении, которое мы имеем и помимо Вечери. И богемцы неправильно выводили из этого места, что евхаристическая чаша должна даваться всем. Что касается младенцев – их удерживает от Вечери установление Христово. Поелику они не могут испытывать себя и не могут чтить память о Христовой смерти. То же самое установление делает употребление чаши, наряду с хлебом, общим для всех. Ибо Христос заповедует, чтобы из нее пили все.

стих 54

Ядущий хлеб сей. Повторение сказанного, но далеко не лишнее. Христос подтверждает то, во что было трудно поверить: души наши не иначе питаются плотью и кровью Христовой, чем тела земной пищей и питием. Итак, как Он засвидетельствовал ранее: всем, ищущим жизни вне Его плоти, остается одна лишь смерть, так и теперь воодушевляет благочестивых к благой надежде, обещая им в этой же плоти жизнь. Заметь, как много раз соединяет Он воскресение с вечной жизнью. Ведь спасение наше останется сокрытым вплоть до последнего дня. Итак, то, что нам приносит Христос, не почувствует никто, кроме тех, кто, победив мир, станет взирать на последнее воскресение. Из этих слов явствует, сколь превратно искажают это место, относя его к Вечери Господней. Ведь, если бы было верным, что всякий приступающий к святой Господней трапезе причащается Его плоти и крови, все одинаково имели бы жизнь. Мы же знаем, что многие из них погибают. Действительно, было бы неуместным и неосмотрительным говорить тогда о Вечери, которая еще не была учреждена. Посему Христос несомненно говорил о постоянном вкушении Себя через веру. Одновременно я соглашусь с тем, что все здесь сказанное представлено на Вечери и воистину даруется верующим. Христос даже захотел, чтобы Святая Вечеря была как бы печатью этих Его слов. Вот почему у Иоанна нет никакого упоминания о Вечери. Августин же следует правильному порядку, когда, толкуя эту главу, не говорит о Вечери, покуда не доходит до конца. Лишь тогда он учит, что сия тайна всякий раз представляется нам в символе, когда Церковь совершает Святую Вечерю Господню. В иных местах ежедневно, в иных – только в воскресные дни.

стих 55

Плоть Моя истинно есть пища. Христос подтверждает то же, но иными словами. Подобно тому, как голод истощает и ослабляет тело, так и душа, ежели не подкрепится небесным хлебом, быстро умрет от истощения. Ведь, утверждая, что Его плоть истинно есть пища, Христос хочет сказать, что души голодают, если будут ее лишены. Ты лишь тогда обретешь жизнь во Христе, если найдешь в Его плоти материю жизни. Так надлежит хвалиться вместе с Павлом (1 Corinthians 2:2), что знаем мы лишь Христа, и притом – распятого. Ведь как только отойдем от Его жертвенной смерти, ничего, кроме смерти, нам не останется. И никакой иной путь не приведет нас к осознанию Его божественной силы – только путь Его смерти и воскресения. Посему прими Христа как Отчего Слугу, дабы Он явился для тебя начальником жизни. Ведь Его уничижение обогатило нас изобилием всяких благ, Его смирение и сошествие в преисподнюю вознесло нас на небеса, проклятие креста обрело трофей праведности. Итак, худо поступают толкователи, отрывающие души от плоти Христовой. Но почему Христос отдельно упоминает о Своей крови, содержащейся в Его плоти? Отвечаю: Он поступает так из-за нашей грубости. Ведь, по отдельности говоря о пище и питии, Он учит, что даруемая Им жизнь полностью совершенна, дабы мы не придумывали себе жизнь половинчатую или ущербную. Христос как бы говорит: нам не остается никакой части в жизни, если не будем есть Его плоть и пить Его кровь. Так же и на Вечери, отвечающей этому учению, не довольствуясь символом хлеба, Он присоединяет к нему и чашу, дабы, имея в Нем двойной залог жизни, мы научились довольствоваться лишь Им одним. Ибо во Христе не найдет даже части жизни тот, кто не хочет видеть в Нем всю свою жизнь.

стих 56

Ядущий Мою плоть. Еще одно подтверждение. Ибо, содержа жизнь в Себе одном, Он предписывает нам способ обладания ею. А именно: мы должны есть Его плоть. Христос как бы отрицает, что может стать нашим иным способом, если наша вера не обратит взор на Его плоть. Ибо никогда не придет к Богу Христу тот, кто презирает Его как человека. Посему, если хочешь иметь со Христом что-то общее, следует, во-первых, не пренебрегать Его плотью. Говоря же, что Он пребывает в нас, Христос хочет сказать, что узами единства является лишь то, и соединяется Он с нами лишь потому, что вера наша успокаивается в Его смерти. Кроме того, отсюда можно заключить, что эти слова относятся не ко внешнему символу. Ведь многие из неверующих принимают эти символы, оставаясь при этом чуждыми Христу. Это опровергает то безумство, что Иуда не меньше принял тело Христово, чем другие, поскольку Христос равным образом протянул хлеб всем. Поскольку учение это по незнанию ограничивают лишь внешним символом, следует верить в то, о чем я сказал прежде: ибо символ запечатлевает содержащееся здесь учение. Действительно, Иуда никогда не был членом тела Христова. Кроме того, глупо воображать себе плоть Христову мертвой и лишенной духа. Наконец, достойны осмеяния те, кто бредит о вкушении плоти Христовой без веры, поскольку одна лишь вера является устами и желудком души.

стих 57

Как послал Меня Отец. До сих пор Христос рассуждал о том, как нам надлежит стать причастниками жизни. Теперь он переходит к главной причине: первое начало жизни находится в Боге Отце. Он упреждает возражение, что якобы оскорбляет Бога, присваивая Себе причину жизни. Итак, Христос делает Себя автором жизни, но так, что признает: она дана Ему откуда-то еще, чтобы Он передал ее другим. Заметим, что Его речь приспособлена к восприятию тех, с кем говорил Христос. Он сравнивает Себя с Отцом лишь в отношении Своей плоти. Хотя Отец есть начало жизни, вечное Его Слово также в собственном смысле есть жизнь. Однако здесь не идет речь о вечном божестве Христа. Поскольку Он предлагает Себя нам, чтобы, облекшись в нашу плоть, явиться миру. Итак, говоря, что живет ради Отца, Он не имеет в виду только Свое божество. Также это само по себе не приличествует человеческой природе, но является славой Сына Божия, явленного во плоти. Кроме того, мы знаем: Христу вполне привычно приписывать Отцу все, что имеется божественного в Нем Самом. Следует отметить, что здесь перечисляются три ступени жизни. Во-первых, живый Отец – как источник, но далекий и сокрытый. Затем Сын, явленный нам источник, через который нам передается жизнь. И третья жизнь – это та, которую мы от Него черпаем. Теперь подведем итог: поскольку Бог Отец, у Которого имеется жизнь, от нас далек, Христос поставляется в качестве Посредника, будучи вторичной причиной жизни, дабы от Него к нам перешло нечто, иначе скрывавшееся бы в Боге.

стих 58

Сей-то есть хлеб. Христос возвращается к сравнению между манной и Своей плотью. Ибо Он завершает Свою речь так: вам нет причины больше ценить Моисея, чем Меня, говоря, что Моисей питал отцов ваших в пустыне. Ведь Я могу дать вам много лучшую пищу, Я приношу с Собою небесную жизнь. Ибо как было сказано выше: тот хлеб называется сошедшим с неба, который не отдает ничем земным и тленным, но дышит бессмертием царства Божия. Подобную силу они не видели в манне, заботясь лишь о пропитании чрева. В то время как у манны было двоякое употребление, иудеи, с которыми разговаривает Христос, не думали ни о чем, кроме телесной пищи. Жизнь же души не подвержена смерти, но преуспевает к лучшему, покуда не обновится весь человек.

стих 59

Сие говорил Он в синагоге. Иоанн особо упоминает о месте, дабы мы знали, какое множество людей при этом присутствовало, и что речь шла о весьма серьезных вещах. Но затем говорится, что из таковой толпы лишь немногие преуспели в вере. Больше того, для многих, исповедовавших себя учениками Христовыми, учение сие стало поводом для отпадения. Если бы Евангелист сказал, что лишь некоторые были оскорблены, уже это было бы знаменательным. Что же мы скажем, если восстают и озлобляются столь многие? Посему, пусть история эта крепко засядет в наших душах, дабы не случилось нам соблазниться Христовыми словами. Кроме того, если нечто подобное мы и сегодня наблюдаем в некоторых, пусть их надменность не смущает нашу веру.

стих 60

Какие странные слова! Скорее жесткими были их сердца, а не речь Иисуса. Но отверженные привыкли делать из Слова Божия камень преткновения. С несгибаемой надменностью противостоя Христу, они жалуются на то, что Его слова слишком жестки, хотя скорее им следует смягчиться самим. Ведь всякий, смиренно покоряющийся учению Христову, не обнаруживает в нем ничего жесткого и сурового. Для неверующих же, упорно ему противящихся, оно, как говорит пророк (Jeremiah 23:29), – молот, сокрушающий скалы. Кроме того, поскольку всем врождено одно и то же ожесточение, если мы будем судить о Христовом учении по собственному разумению, все слова покажутся нам парадоксальными. Посему не остается ничего, кроме следующего: каждый должен поручить себя руководству Духа, дабы Он написал на наших сердцах то, что иначе не воспримет наш слух.

Кто может это слушать? Здесь мы видим, какой злобой исполнено неверие. Ведь те, кто нечестиво и преступно отвергает спасительное учение, не довольствуясь извинениями, вместо себя делают виновным Сына Божия и объявляют Его недостойным своего внимания. Так и сегодня паписты не только дерзко отвергают Евангелие, но и выдумывают жуткие богохульства, дабы не показалось, что они без причины воюют с Богом. Действительно, поскольку они желают тьмы, не удивительно, что сатана обманывает их ложными знамениями. Но учение, которое они не могут вынести по своему упорству, для скромных и благочестивых не только терпимо, оно поддерживает и укрепляет их души. Между тем, отверженные своими богопротивными измышлениями только навлекают на себя погибель.

вирши 61-62

Ибо Иисус знал. Христос знал, что нельзя устранить соблазн от отверженных. Ибо учение не столько ранит их, сколько вскрывает гниль, лелеемую ими в своем сердце. Он хотел всеми способами разузнать, был ли кто-либо из преткнувшихся способен к исцелению, остальным же надо было заградить уста. Вопрошая, Иисус хочет сказать: у них нет причины оскорбляться; по крайней мере в учении Его нет повода для соблазна. Так следует сдерживать нечестие тех, кто поражен животным безумием и проклинает Слово Божие. Также следует исправлять глупость тех, кто необдуманно обрушивается на истину. Евангелист говорит, что Иисус знал это в Самом Себе. Ведь они еще не выдали того, что их тяготило, но лишь скрежетали зубами в молчаливом ропоте. Итак, Он упреждает их открытые обвинения. Если кто возразит, что их умысел вовсе не был темен, поскольку они прямо и недвусмысленно отвергли Христово учение, я соглашусь с тем, что прежде сказанные ими слова, действительно, ясны. Но одновременно я утверждаю: они по обычаю противников перешептывались между собой приглушенными голосами. Если бы они обратились ко Христу прямо, надежда на их исправление была бы большей. Им был бы открыт путь к научению. Ныне же, негодуя между собой, они закрыли для себя этот путь. Итак, когда мы не сразу понимаем смысл Господних слов, лучше всего обратиться к Нему прямо, дабы Он разрешил все наши затруднения.

Это ли соблазняет вас? Кажется, что здесь Христос не столько устраняет, сколько увеличивает соблазн. Но если кто размыслит о причине соблазна, то решит, что вопрошающих надо было смягчить именно таким образом. Смиренный и презренный вид Иисуса Христа, когда Он, облеченный в плоть, ничем не отличался от обычных людей, был для них препятствием признать в Нем божественную силу. Теперь же, словно сняв завесу, Он призывает их воззреть на Свою небесную славу и как бы говорит: Поскольку я не пользуюсь почетом, живя среди людей, вы презираете Меня и не видите во Мне ничего божественного. Но подождите немного: и Бог, наделив Меня чудесной силой, вознесет из этой презренной смертной жизни превыше небес. Ведь в воскресении Христовом явилась такая сила Святого Духа, что стало ясным: Христос – Сын Божий, как учит об этом Павел в Romans 1:4. Когда же говорится (Psalms 2:7): Ты Сын Мой, Я сегодня родил Тебя, – воскресение выставляется перед нами как некое свершение, говорящее о Христовой славе. Восхождение же на небеса стало совершенством этой славы. Слова о том, что Христос и прежде был на небесах, не соответствуют прямо Его человечеству, но все же сказаны о Сыне Человеческом. Такая форма речи вполне обычна, поскольку две природы образуют во Христе одно лицо. Так что принадлежащее одной из природ переносится на другую.

стих 63

Дух животворит. Этими словами Христос учит: Его слова не принесли плода среди иудеев, поскольку они, будучи духовными и животворящими, отверзают только подготовленный слух. Поскольку же место это толковалось по-разному, прежде всего необходимо удержать подлинный смысл Христовых слов. Отсюда легко можно будет увидеть, что хотел сказать Христос. Слова, отрицающие, что плоть в чем-либо полезна, Златоуст, по моему мнению, напрасно относит к плотским иудеям. Признаю, что касательно небесных тайн человеческий разум ослабевает и истощается, но слова Христовы, если их не извращать, не несут такого смысла. В таком случае смысл будет натянутым и в первой части: озарение Духа животворит людей. Не правы и те, кто утверждает, что плоть Христова полезна для нас постольку, поскольку была распятой, а будучи вкушенной не приносит нам ничего. Наоборот, ее необходимо вкушать, чтобы она, будучи распятой, смогла нам помочь. Августин думает, что здесь подразумеваются слова «только» или «сама по себе», поелику плоть надобно соединять с духом. Это соответствует действительности, поскольку Христос просто говорит о способе вкушения. Итак, Он не исключает какую-либо полезность, словно плоть Его ни на что не годна, но говорит, что она лишь тогда бесполезна, когда отделяется от Духа. Ибо откуда у Его плоти сила животворить, если не оттого что она духовна? Посему всякий останавливающийся на земной природе плоти обнаружит в ней только смертное. Но те, чьи очи воззрят на духовную силу, разлитую в этой плоти, опытом своей веры почувствуют: она не напрасно зовется животворящей. Теперь мы понимаем, в каком смысле Его плоть есть истинная пища, и однако же ничем не полезна. Она – пища, поскольку через нее нам даруется жизнь, поскольку в ней Бог получил за нас умилостивление, поскольку в ней все части нашего спасения обрели полное завершение. Но она ничем не полезна, если оценивать ее по ее природе и происхождению, ибо семя Авраама, само по себе подверженное смерти, не приносит жизни; оно получает от Духа то, чем могло бы нас окормлять. Посему, дабы нам воистину им питаться, надобно открыть духовные уста веры. Но почему предложение столь кратко и как бы оборвано? Возможно потому, что Христос счел: именно так надо вести разговор с неверующими. Итак, эта фраза как бы обрывает речь, поскольку иудеи были недостойны дальнейшей беседы. О благочестивых же и поддающихся учению Христос вовсе не забыл. Ведь здесь в немногих словах содержится то, что может их полностью удовлетворить.

Слова, которые говорю Я вам. Намек на предыдущее предложение, ибо слово «дух» понимается здесь в ином смысле. Но, так как Христос говорил о тайной силе Духа, Он изящно переходит теперь к содержанию Своего учения, которое полностью духовно. Слово «дух» Он должен был превратить в прилагательное. Кроме того, духовным зовется то слово, которое возносит нас ввысь, дабы мы искали Христа на небесах под водительством Духа, и верою, а не плотским чувством. Ибо мы знаем: сказанное Им можно понять только духовно. Также достойно внимания следующее: Христос соединяет жизнь с Духом. Жизнью Он зовет Свое Слово, имея в виду его воздействие, но учит, что оно будет животворным лишь для того, кто воспринимает его духовно. Ведь иначе из него можно черпать лишь смерть. Для благочестивых эти слова – прекрасная похвала Евангелию. Они уверяются, что Евангелие предназначено для их вечного спасения, но одновременно учатся быть послушными учениками.

стих 64

Но есть из вас некоторые. Христос опять обвиняет их в том, что, лишенные Духа, они искажают и извращают Его учение, обращая его к собственной погибели. Иначе они могли бы возразить: Ты утверждаешь, что сказанное Тобою животворно, но мы не видим ничего подобного. Итак, Христос говорит, что иудеи мешают сами себе, поскольку неверие, будучи горделивым, не в состоянии постичь смысл Христовых слов, испытывая к ним лишь ненависть и презрение. Итак, если мы желаем преуспеть в Его учении, будем внимать Ему с должным умонастроением. Ибо, если смирение и почтение не откроют нам доступ к Его словам, разум наш будет тверже камня и никогда не примет здравого учения. Посему, видя, сколь малый успех имеет Евангелие сегодня в мире, будем помнить, что это происходит по причине человеческой порочности. Ведь как мало тех, кто, отрекаясь от Себя, полностью посвящает себя Христу! Он также говорит, что не веруют лишь некоторые. Однако, порок сей свойствен многим. Выражаясь таким образом, Христос, видимо, не хотел, чтобы еще способные исцелиться впали в полное отчаяние.

От начала знал. Евангелист добавляет это для того, чтобы кто не подумал, будто Христос необдуманно судил о Своих слушателях. Многие говорили, что они из Его стада, но внезапное разоблачение вскрыло их лицемерие. Однако Христу было известно их вероломство, еще остававшееся сокрытым. Так утверждает Евангелист. И не столько ради Христа, сколько ради нас, дабы мы научились выносить суждение только во вполне ясных делах. То, что Христос знал все от начала, относилось к Его божеству. У нас же положение иное. Поскольку мы не знаем человеческое сердце, нам следует воздержаться от суждения, покуда нечестие не выдаст себя во внешних поступках, и, таким образом, дерево будет узнано по плоду.

стих 65

Для того-то и говорил. Христос еще раз говорит о том, что вера – редкий и особый дар Духа Божия, дабы мы не удивлялись, если не все повсеместно принимают Евангелие. Ибо, будучи превратными толкователями, мы начинаем думать о Евангелии не столь почтительно, ежели не весь мир соглашается с ним. Ибо нам приходит на ум вопрос: как может быть, что большая часть людей добровольно отвергает свое спасение? Христос же называет причину того, что верующих так мало. Ведь никто из людей не приходит к вере по своей прозорливости. Все слепы, покуда не озаряются Духом Божиим. Итак, причастниками этого блага становятся лишь те, кого удостоил такого причастия Сам Отец. Ибо, будь такая благодать общей для всех, было бы несвоевременно и неуместно упоминать о ней в данном месте. Значит надобно иметь в виду намерение Христа. Он хочет сказать, что немногие веруют Евангелию. И это происходит оттого что вера рождается только от тайного откровения Святого Духа. Вместо употребленного прежде слова «привлечет» Христос пользуется словом «дано». Этим Он хочет сказать: Бог привлекает нас лишь по Своему незаслуженному благоволению. Ибо то, что мы получаем по дару Божию и благодати, никто не приобретает собственными усилиями.

стих 66

С этого времени многие из учеников. Теперь Евангелист говорит о том волнении, которое вызвали слова Христа. Ужасный и грозный знак, что столь благостное и добродушное приглашение на самом деле оттолкнуло многих людей. Особенно если учесть, что прежде они носили Его имя и были Его близкими учениками. Но этот пример предлагается нам как зеркало, в котором можно увидеть, сколь велика развращенность и неблагодарность мира. Он видит повод для соблазна даже на самом ровном пути, лишь бы не приходить ко Христу. Многие сказали бы, что было бы лучше вообще не говорить подобных слов, послуживших причиной отпадения столь многих. Но нам надо мыслить совершенно иначе. То, что говорится здесь о Христе, надо относить к Его учению. И даже сегодня Ему необходимо для многих быть камнем преткновения (Isaiah 8:14). Мы действительно должны так преподавать учение, чтобы по своей вине не оскорбить кого-либо. Насколько возможно, надо удерживать всех. Следует остерегаться из-за необдуманной речи смущать необразованных и немощных. Но никакая наша осторожность не убережет многих от соблазна учением Христовым. Ведь отверженные, предназначенные к погибели, из спасительной пищи извлекают яд, а из меда – желчь. Действительно, Сын Божий лучше всего придерживался того, что полезно. Однако мы видим: Он не смог избежать преткновения многих Своих людей. Итак, сколько бы людей ни шарахалось от чистого учения, нам не подобает его замалчивать. Пусть учителя Церкви помнят об увещевании Павла: Слово Божие надо преподавать верно (2 Timothy 2:15). Пусть они бестрепетно преодолевают любые соблазны. Что же касается отпадения многих, то ведь Слово Божие не меньше благоухает нам из-за того, что отверженные над ним смеются. Чрезмерно утонченны и нежны те, кого настолько ужасает отпадение некоторых, что они готовы из-за этого пасть духом. Евангелист же, добавляя «и уже не ходили со Христом», хочет сказать, что отпадение их не было полным. Они лишь вышли из Христовой общины. И все же он осуждает их как отступников. Отсюда мы узнаем, что и малейшее отступление делает человека виновным в отречении, близком к вероломству.

стих 67

Тогда Иисус сказал двенадцати. Поскольку вера апостолов могла сильно пострадать, когда те увидели, что из большой толпы остались лишь немногие, Христос обращает свою речь к ним. Он учит, что им не надлежит увлекаться легковесностью и непостоянством других. Ведь, спрашивая, не хотят ли и они отойти, Он делает это для укрепления их веры. Ибо, предлагая Себя им, Он одновременно увещевает их не присоединяться к отступникам. Действительно, если вера основывается на Христе, она не будет зависеть от мнения людей, она не поколеблется, даже если увидит, как небо падает на землю. Следует отметить то обстоятельство, что Христос был покинут всеми, сохранив у Себя лишь двенадцать учеников. Подобно этому и Исаии было велено засвидетельствовать и запечатлеть закон в учениках (Isaiah 8:16). Эти примеры учат каждого верующего следовать за Богом, даже если он совершенно один.

стих 68

Симон Петр отвечал Ему. Петр здесь, как и в других местах, говорит от имени всех. Поелику у них всех было одно мнение. Разве только в Иуде оно никогда не было искренним. Кроме того, у этого ответа есть две части. Петр приводит причину, почему он охотно со своими братьями остается со Христом. Потому, что они чувствуют: учение Его для них спасительно и животворно. Затем он признается, что, куда бы они ни отправились, покинув Его, им остается одна лишь смерть. Во фразе «глаголы жизни» вместо прилагательного употребляется родительный падеж, что вполне обычно для евреев. Ведь особая похвала Евангелия состоит в том, что оно дает нам вечную жизнь, как свидетельствует и Павел, говоря, что оно – сила Божия ко спасению всякому верующему (Romans 1:16). Закон также содержит в себе жизнь, но поскольку он возвещает смерть своим преступникам, то может лишь убивать. В Евангелии же жизнь предлагается нам совсем иначе: Бог даром примиряет нас с Собой, не вменяя нам грехи. Кроме того, Петр, говоря, что Христос имеет глаголы вечной жизни, не имеет в виду что-то общераспространенное. Он приписывает это Христу как принадлежащее только Ему одному. Отсюда следует то, о чем я уже говорил: как только они отошли от Христа, для них не осталось ничего, кроме смерти. Посему всем, кто, не довольствуясь этим Учителем, прибегает к человеческим измышлениям, прилежит неминуемая погибель.

стих 69

И мы уверовали. Глагол поставлен здесь в прошедшем времени, но его можно понять и в настоящем. Это не особенно меняет смысл. Кроме того, Петр в этих словах кратко выражает суть веры. Но, кажется, его исповедание не относится к настоящему случаю. Ведь вопрос был о вкушении плоти Христовой. Отвечаю: даже если двенадцать учеников не до конца поняли то, о чем учил Христос, было достаточно и того, что они по мере данной им веры исповедовали Его начальником спасения и во всем Ему покорились. Слово «уверовали» ставится здесь на первом месте, поскольку начало правильного понимания состоит в послушании веры. Более того, сама вера есть око разума. Однако сразу же затем следует знание, отличающее веру от ложных и ошибочных мнений. Ибо веруют и турки, и иудеи, и паписты, но так, что ничего не знают и ничего правильного не держатся. С верою же связано знание, поелику истина Божия для нас определенна и несомненна. Не так, как изучаются человеческие науки, но так, что Дух запечатлевает веру в наших сердцах.

стих 70

Иисус отвечал им. Из того, что Христос отвечал всем, мы заключаем, что Петр говорил от имени всех. Кроме того, Христос поучает здесь апостолов и дает им средства противостоять грядущему соблазну. Когда учеников осталось мало, козни сатаны могли поколебать веру апостолов, но отпадение Иуды совсем лишило бы их надежды. Ведь когда Христос избрал Себе это священное число учеников, кто мог подумать, что из этого числа что-то будет убавлено? Итак, слова Христа имеют следующий смысл: Из огромной толпы вы одни остались со Мною; если же вашу веру не ослабило неверие многих, готовьтесь к новой брани. Потому как даже этот маленький отряд уменьшится на одного человека. Христос, говоря, что избрал двенадцать, не имеет в виду вечный совет Божий. Ибо невозможно, чтобы отпал кто-либо из предуставленных к жизни. Но, поскольку ученики были избраны к апостольскому служению, им надлежало выделяться на фоне других святостью и благочестием. Итак, под избранными Христос имел в виду тех, кто был отделен от простонародья.

Диавол. Нет сомнения, что этим именем Христос хотел подчеркнуть, насколько Иуда был омерзителен. Ошибаются те, кто смягчает суровость этих слов. Ибо нет достаточного проклятия для тех, кто профанирует столь святое служение. Учителя, верно исполняющие свое служение, зовутся вестниками Божиими (Malachi 2:7). Итак, справедливо считается дьяволом тот, кто, будучи допущен в столь почетное сословие, превращается в преступника и предателя. Есть еще и другая причина. Бог предоставляет сатане большую свободу и власть над нечестивыми и порочными служителями, чем над прочими людьми. И если подобное дьявольское безумство овладевает теми, кто избран на пастырскую должность, так что они уподобляются диким зверям, достоинство служения не должно из-за этого уничижаться. Скорее, оно восхваляется в наших глазах, когда за его профанацию следует столь суровая кара.

стих 71

Это говорил Он об Иуде. Хотя Иуда сознавал за собою зло, он, как мы узнаем из повествования, не был затронут этими словами. Ведь лицемеры настолько бесчувственны, что не ощущают своих язв. Они настолько горды по отношению к людям, что не сомневаются в своем наивысшем над ними превосходстве.