Bible Commentaries
2 Фессалоникийцам 2

стих 1

Молим вас. Хотя можно прочесть «о пришествии», как я указал на полях, больше подходит смысл заклинательного увещевания, почерпнутого из обсуждаемой темы. Подобно тому, как в Первом Послании к Коринфянам (15:31), говоря о надежде воскресения, Павел клянется славою, которую должны ожидать верующие. Но много действеннее заклинать верующих пришествием Христовым, дабы те не питали необоснованной надежды, что день Его уже при дверях. Ибо Павел учит, что о нем надо думать лишь благочестиво и трезво. Ведь заклинают обычно тем, к чему мы испытываем уважение. Итак, смысл следующий: как драгоценно для вас пришествие Христово, когда Христос соберет нас к Себе и на деле завершит объединение Своего тела, которое мы пока только отчасти храним через веру, так и заклинаю им вас не быть чрезмерно доверчивыми, если кто-то под любым предлогом заявит, что день Его уже настал.

Кое-что о воскресении Павел уже говорил в предыдущем послании. Возможно, легковесные и фанатичные люди воспользовались им как поводом, объявив, что оно наступит скоро и в определенный день. Ибо не похоже на правду, что заблуждение это возникло среди фессалоникийцев еще раньше. Ведь вернувшийся от них Тимофей подробно рассказал про них Павлу. И, как человек разумный и опытный, не опустил бы ничего относящегося к делу. Павел же, если бы его оповестили, не мог бы умолчать о столь серьезном вопросе. Поэтому я считаю, что, когда фессалоникийцам было прочитано послание Павла, содержащее живое описание воскресения, любопытные люди начали некстати философствовать о его времени. Измышление же это было совершенно гибельным, как и другие в том же роде, посеянные впоследствии кознями сатаны. Ведь, если говорится о каком-то близком дне, и он наступает не сразу, то вследствие нетерпеливости человеческой природы, неспособности ее к долгому ожиданию, людские души впадают в уныние, за которым вскоре следует отчаяние.
Итак, хитрость сатаны состояла в том, чтобы – поскольку невозможно было прямо уничтожить надежду на воскресение – говорить о грядущем вскорости дне, дабы исподволь мало-помалу ее ослабить. Да и потом он продолжал изобретать разные способы, коими пытался постепенно изгнать веру в воскресение из человеческих душ, не будучи в силах ополчиться на нее открыто. Ибо весьма эффектна попытка установить для воскресения конкретный день. Посему в народе она встречает одобрение и поддержку. Так мы видим, что безумие Лактанция и хилиастов некогда нравилось весьма многим. Однако, по сути, они стремились лишь к тому, чтобы разрушить надежду на это воскресение. Намерение самого Лактанция, конечно, было иным, но сатана по своей хитрости воспользовался любопытством его и ему подобных, дабы в религии все стало зыбким и нетвердым. Да и сегодня, как и в прошлом, он не перестает дергать за ту же веревку. Теперь мы видим, сколь необходимым было увещевание Павла, поскольку иначе под красивым предлогом фессалоникийцы лишались бы всякой веры.

стих 2

Не спешить колебаться умом и смущаться. Умом апостол называет добротную веру, полагающуюся на здравое учение. Домысел же, который он опровергает, как бы приводил их в экстаз. Апостол отмечает три вида мошенничества, которых велит остерегаться: дух, слово и подложное послание.

Под духом он разумеет ложные пророчества. И этот способ выражения – называть пророчества именем духа ради придания им большей чести – весьма обычен у благочестивых. Поскольку пророчества обладают законным авторитетом, в них надлежит больше взирать на Дух Божий, чем на людей. Однако, так как в обычае дьявола преображаться в ангела света, мошенники похитили этот титул, дабы с его помощью оболванивать простаков. Но Павел, хотя и мог сорвать с них эту личину, предпочел прибегнуть к уступке. Он как бы говорит: на какое бы духовное откровение они ни претендовали, не верьте. Подобным образом выражается и Иоанн (1 John 4:1): испытывайте духов, от Бога ли они.

Слово же (на мой взгляд) означает здесь произвольное учение. Поскольку лжеучителя, дабы убедить других в своих измышлениях, прибегают к доводам, предположениям и прочим уловкам. Далее, сказанное о послании свидетельствует о том, что у древних практиковалось бесстыдство подписываться чужим именем. Тем более удивительно милосердие к нам Бога. В то время, как даже при Павле, живом и в добром здравии, его именем подписывали подложные писания, все его послания, несмотря на это, сохранились до наших дней. Действительно, это не могло произойти ни случайно, ни по людскому усердию, если бы Бог Собственной силой не обуздал сатану и его служителей.

Будто уже наступает день Христов. Кажется, это противоречит многим местам Писания, где Дух возвещает скорое наступление этого дня. Но ответ весьма прост: день Христов наступает скоро относительно Бога, у Которого тысяча лет как один день. Между тем, Господь хочет, чтобы мы усердно ожидали его, не устанавливая никаких конкретных сроков. Бодрствуйте, – говорит Он, – ибо не знаете ни часа, ни дня. Эти же ложные пророки, которых опровергает Павел, заставляли людей верить в скорый приход Христа (хотя должны были держать людские души в неизвестности), дабы последние не устали от долгого ожидания.

стих 3

Да не обольстит. Дабы фессалоникийцы не обещали себе напрасно скорый день счастливого искупления, Павел указывает им на грустное пророчество о будущем рассеянии Церкви. Эти слова полностью совпадают с речью Христа, сказанной (Matthew 24:6) ученикам в ответ на их вопрос о конце мира. Он увещевает их подготовиться к тяжелым сражениям. И, сказав о величайших, прежде неслыханных несчастьях, коим надлежит почти опустошить землю, добавляет: это еще не конец, но лишь начало скорбей. Так же и Павел возвещает предстоящую верующим длительную битву, прежде чем они достигнут победы.

Это – выдающее место, в первую очередь достойное изучения. Наблюдать, как Церковь, воздвигнутая с такими трудами и сложностями, словно опрокинутая бурей, внезапно впадает в печальное состояние, – тяжкое и опасное искушение, способное потрясти и сбить с толку даже самых мужественных. Итак, Павел предупреждает не только фессалоникийцев, но и всех благочестивых: когда Церкви случится подвергнуться рассеянию, не пугаться этого как чего-то нового или неожиданного. Но, поскольку переводчики по-разному искажали это место, во-первых, позаботимся о том, чтобы понять подлинную мысль Павла.
Он говорит, что день Христов не придет, доколе мир не впадет в отступничество и в Церкви не установится царство Антихриста. Относить данное место к падению Римской Империи несуразно настолько, что не нуждается в долгом опровержении. И я удивляюсь, как столь многие писатели, в других вопросах знающие и проницательные, умудрились ошибиться в таком простом вопросе. Разве что, когда впал в заблуждение один, другие последовали за ним толпой и без всякого рассуждения. Итак, отступничеством Павел называет вероломное отпадение от Бога, причем ни одного или нескольких, а распространившееся вширь и вдаль на массы людей. Ведь слово «отступничество» помещено здесь без прилагательного, поэтому его нельзя относить к немногим. И под отступниками здесь можно разуметь только тех, кто прежде принял Христа и Его Евангелие. Итак, Павел предсказывает какое-то общее отпадение видимой Церкви. Он как бы говорит: прежде, чем придет восстановление Церкви, ей надлежит ниспасть в безобразную и ужасную разруху.
Отсюда нетрудно представить, сколь полезным было пророчество Павла. Ведь могло бы показаться, что неожиданно обрушившееся здание, которое столь долго лежит в развалинах, вовсе не является постройкой Божией, если бы Павел не предрек это событие задолго до его наступления. Больше того, многие сегодня, думая о долго длящемся нестроении в Церкви, начинают сомневаться, словно все это не управляется божественным советом. Ромофилы же, дабы оправдать тиранию своего идола, прибегают к следующей уловке: не может быть, чтобы Христос покинул Свою Невесту. Но в этом отрывке немощные в вере находят нечто способное их укрепить, когда слышат, что видимое ныне безобразие в Церкви некогда уже было предсказано. Бесстыдство же ромофилов опровергнуть весьма легко. Ведь Павел говорит о грядущем отпадении, имеющем место тогда, когда мир уже покорится Христовой власти. Почему же Господь позволил Церкви (по крайней мере, тому, что казалось ею) пасть столь печальным образом, мы вскоре увидим.

Откроется. Совершенно вздорную басню сочинили о Нероне: будто он был восхищен из мира, и вновь придет для того, чтобы мучить Церковь своей тиранией. Однако умы древних были затуманены настолько, что именно этого Нерона они и сочли Антихристом. Павел же говорит здесь не об одном человеке, но о царстве, которое захватит сатана, дабы воздвигнуть престол мерзости посреди Божиего храма. И мы видим, что именно это и исполнилось в папстве. В прошлом также случались значительные отпадения. Так Магомет, будучи отступником, отвратил своих турок от Христа. Все еретики с помощью своих сект разрывали единство Церкви.

Но Павел, говоря, что разруха будет такой, что Христа оставит множество народа, имеет в виду нечто большее. Смута грядет такая, что наместник сатаны захватит власть над Церковью и будет председательствовать в ней вместо Бога. И это царство мерзости он описывает в лице одного человека, поскольку оно едино, хотя бы одни его начальники и преемствовали другим. Теперь читатели видят, что все секты, с самого начала уменьшавшие численность Церкви, были как бы ручейками отступничества, начавшего отклонять воду от правильного течения. Секта же Магомета была подобна яростному потопу, захлестнувшему своим напором приблизительно половину мира. Итак, Антихристу оставалось осквернить своим ядом другую сохранившуюся его часть. Таким образом, мы собственными глазами видим, как на деле подтвердилось достопамятное пророчество Павла.
И в предложенном мною толковании нет ничего натянутого. Верующие того времени мечтали перенестись на небо после непродолжительных скорбей. Павел же, напротив, предсказывает: хотя порою на них и нападают внешние враги, много большее зло случится в самом церковном доме. Ибо уверовавшие во Христа повсеместно впадут в мерзкое вероломство, и сам божественный храм осквернится святотатственной тиранией, так что там будет господствовать злейший враг Христов. «Откроется» здесь означает установление открытой тирании. Павел как бы говорит: день Христов не придет, доколе этот тиран не явит себя открыто, и как бы во всеуслышание станет извращать церковный порядок.

стих 4

Противящийся и превозносящийся. Два эпитета – преступника и сына погибели – во-первых, говорят, сколь ужасной будет грядущая смута, дабы безобразие ее не поколебало немощные души. Во-вторых, призывают благочестивых к сопротивлению, дабы им не подвергнуться вырождению вместе с прочими. Итак, Павел словно на картине рисует перед нами живой образ Антихриста. Ведь из его слов легко вывести, каким будет его царство, и в чем конкретно оно будет заключаться. Называя его противящимся, присваивающим себе принадлежащее Богу, дабы почитаться в храме в качестве божества, Павел прямо противопоставляет его царство Царству Христову. Значит, как это духовное Царство, так и тирания Антихриста должна пребывать в душах, подражая империи Христа. Затем Павел приписывает Антихристу силу обманывать нечестивыми учениями и ложными знамениями. Значит, чтобы узнать Антихриста, его надо полностью противопоставить Христу.

Там, где я перевел: все, называемое Богом, – у греков больше принят вариант: всякий, называемый. Но, основываясь на древности перевода и некоторых греческих комментариях, можно предположить, что слова Павла подверглись искажению. Вполне вероятна ошибка в одной букве там, где имеется большое сходство в написании. В том месте, где было написано πάν τό, некий переписчик или опрометчивый читатель поставил πάντα. Хотя это разночтение в отношении смысла не играет особой роли. Ибо Павел бесспорно хотел сказать следующее: Антихрист присвоит себе нечто подобающее единому Богу, дабы превознестись над всяким божеством и бросить себе под ноги всю религию и весь божественный культ. Итак, данная фраза – все, называемое Богом, – значит то же, как если бы Павел сказал: все, считаемое божеством и σέβασμα, то есть, то, в чем заключается почитание Бога.

Здесь идет речь не о самом имени Божием, а о величии и культе, и в целом обо всем, что присвоит себе Антихрист. Павел как бы говорит: истинна та религия, которая чтит истинного Бога. Ее и перенесет на себя этот сын погибели.

Теперь каждый научится из Писания тому, что в наибольшей степени принадлежит Богу, и, с другой стороны, увидит, что именно присваивает себе папа. Даже десятилетнему мальчику не будет трудно распознать Антихриста. Писание (James 4:12) возвещает, что только Бог – законодатель, могущий спасать и губить. Что Он – единственный Царь, Который управляет нашими душами Словом. Его же оно делает автором всяких священнодействий. Учит, что праведность и спасение надо просить у одного Христа. Указывает одновременно способ и основания для такого прошения. И все это папа присвоил себе. Он хвалится, что имеет право связывать совесть какими ему угодно законами, подвергая ее вечной каре. Он устанавливает по прихоти свои собственные или новые таинства, а установленные Христом искажает, больше того, полностью упраздняет, дабы поставить на их место изобретенные им святотатства. Он придумал средства достижения спасения, полностью чуждые евангельскому учению. Он не усомнился по собственной воле изменить всю религию. Что же еще значит превозноситься выше всего, называемого божеством, если не то, что делает папа? И, лишая таким образом Бога подобающей Ему чести, он оставляет Богу только пустое имя, перенося всю Его власть на себя. Именно это и добавляет немного ниже апостол: сын погибели будет выдавать себя за Бога. Ибо он (как уже говорилось) не настаивает на самом слове «Бог», но хочет сказать: гордыня Антихриста будет такой, что, изъяв себя из числа рабов Божиих и общего порядка, и взойдя на божественное судилище, он будет править не человеческой, а божественной властью. Ибо мы знаем, что все поставляемое на место Бога есть идол, даже если его и не зовут Богом.

В храме Божием. Одна эта фраза достаточно опровергает заблуждение и даже глупость тех, для которых папа потому является наместником Христа, что, как бы он себя ни вел, престол его все же находится в Церкви. Ведь Павел помещает Антихриста не где-нибудь еще, а в самом святилище Божием. Ибо он не внешний, а внутренний враг, нападающий на Христа, прикрываясь Его же именем. Но спрашивается, как же этот вместилище суеверий зовется Церковью, которая должна быть столпом и утверждением истины? Отвечаю: оно называется так не потому, что сохранит все качества Церкви, а потому, что удержит в себе некий ее остаток. Признаю, что место, где господствует папа, есть храм Божий, но храм, оскверненный бесчисленными святотатствами.

стих 5

Не помните ли. Учению этому добавляло немало веса то, что фессалоникийцы и прежде слышали его из уст Павла. Так что они не могли считать его сиюминутно выдуманным. То же, что Павел своевременно еще ранее уведомил их о царстве Антихриста и будущем опустошении Церкви, хотя тогда такой вопрос не поднимался, без сомнения было вызвано его убеждением в первоочередной полезности подобного учения. Действительно именно так и обстоит дело. Тем, к которым он обращался, предстояло увидеть многое, способное смутить их. Разве могло не смутиться потомство, видя, что большая часть тех, кто исповедовал веру во Христа, словно объятая бешенством отходит от благочестия и бросается в погибель? Однако таким было вечное установление. Так было постановлено Богом, поскольку надо принять во внимание, сколь забывчивы люди, когда речь идет об их вечном спасении. Надо также отметить скромность Павла, который, имея повод сурово вознегодовать, порицает фессалоникийцев столь мягко. Ибо упрек в том, что они забыли столь серьезное и полезное учение, звучит у апостола по-отечески.

стих 6

И ныне вы знаете. Τό κατέχον здесь в собственном смысле означает помеху или причину задержки. Златоуст, думавший, что сказанное можно отнести только к Духу или к Римской Империи, склоняется здесь ко второму варианту. И довод его вполне вероятен: о Духе Павел не говорил бы иносказательно, но, говоря об Империи, он мог бы желать избежать людской неприязни. Златоуст приводит причину, почему Римская Империя задерживала приход Антихриста. Потому, что персы и мидяне разрушили вавилонскую монархию, затем царство захватили македонцы, победив персов, и, наконец, последних покорили римляне. Так и Антихрист присвоит себе власть, которую утратит Римское государство. Все вышесказанное впоследствии подтвердила сама история. Значит, с исторической точки зрения Златоуст говорил правильно. Но я думаю, что мысль у Павла была иной. А именно: евангельскому учению надлежало распространиться в разных странах до того времени, когда почти весь мир охватит превозношение и предопределенная злоба. Ибо нет сомнения, кто бы ни был этот удерживающий, фессалоникийцы уже слышали о нем из уст Павла. Ведь здесь он напоминает им то, чему учил прежде.

Пусть же читатели сами взвесят, что вероятнее: Павел говорил, что свет Евангелия должен прежде разлиться до концов земли, до того, как Бог ослабит узду на дьяволе; или же, что власть Римской Империи мешает Антихристу восстать, поскольку он может присвоить только оставленное господство. Мне кажется, что я определенно слышу, как Павел говорит о всеобщем призвании язычников, о том, что всем надлежит предложить благодать Божию, что Христос озарит весь мир Собственным Евангелием, дабы еще больше засвидетельствовать и обличить людское нечестие. Итак, отсрочка длилась до тех пор, пока не завершилась проповедь Евангелия. Поскольку по порядку должно предшествовать благодатное приглашение ко спасению. Посему апостол добавляет: в свое время. Ибо за отвержением благодати следует своевременное мщение.

стих 7

Тайна беззакония. Эта тайна противопоставлена Евангелию. Поскольку сатана еще не собрал достаточно сил, чтобы Антихрист открыто подавлял Церковь, апостол говорит, что он украдкой и тайно готовит то, что в свое время сделает на виду у всех. Итак, тогда он тайно полагал фундамент, на котором, как произошло впоследствии, собирался построить здание. Отсюда еще больше подтверждается сказанное мною ранее: под Антихристом разумеется не один человек, а одно царство, продолжающееся множество столетий. В том же смысле и Иоанн говорит, что Антихрист придет в будущем, но уже в его время имелись многие антихристы (1 John 2:18). Ибо он увещевал живущих тогда остерегаться гибельной заразы, уже пускавшей различные всходы. Именно тогда возникали секты, бывшие словно семенами того несчастного сорняка, который едва не загубил и удушил всю пажить Божию. Кроме того, хотя Павел имеет в виду просто скрытую деятельность, он предпочел воспользоваться здесь словом «тайна», намекая на таинство спасения, о котором говорит в другом месте (Colossians 1:28). Ибо апостол усердно учит полной противоположности между Сыном Божиим и этим сыном погибели.

Удерживающий теперь. Поскольку Павел и то, и другое говорит о ком-то одном – что он на время удержит власть и вскоре будет взят от среды, – я не сомневаюсь, что сказанное относится к Антихристу, и причастие «удерживающий» надо переводить в будущем времени. Ведь эту фразу (на мой взгляд) он добавляет ради утешения верующих: царство Антихриста будет временным, и конец его предустановлен Богом. Ибо верующие могли бы возразить: зачем проповедовать Евангелие, если сатана уже теперь создает тиранию, которую удержит за собой навсегда? Итак, он увещевает их к терпению, поскольку Бог лишь на время подвергнет Свою Церковь скорбям, дабы впоследствии освободить ее. С другой стороны, следует отметить вечность Царства Христова, на которое должны уповать верующие.

стих 8

И тогда откроется. Т.е., когда τό κατέχον исчезнет. Ибо фраза – когда держащий ныне власть будет взят от среды – указывает не на время откровения, а относится к предыдущему предложению. Ведь ранее Павел говорил, что ныне нечто мешает Антихристу войти в открытое обладание царством. Затем он добавляет: тайна беззакония уже в действии. В-третьих, он также помещает утешение: тирании этой надлежит закончиться. И теперь снова повторяет: в свое время следует открыться тому, кто теперь остается сокрытым. Повторение же здесь для того, чтобы верующие, снаряженные духовным оружием, мужественно сражались под знаменем Христовым, не позволяя себе утонуть, как бы ни усиливался потоп всеобщего нечестия.

Которого Господь. Ранее апостол уже предсказал гибель антихристова царства. Теперь он описывает способ этой погибели: оно обратится в ничто от Господнего Слова. Непонятно, говорит ли Павел о последнем пришествии Христа, когда Тот явится с небес в качестве Судьи. Кажется, что именно так и звучат его слова. Но Павел не имеет в виду, что Христос сделает все это в один миг. Посему следует думать так: когда настанет последний день всеобщего воскресения, Антихрист будет разбит со всех сторон. Но Павел хочет сказать: Христос между тем будет рассеивать мрак, в котором правит Антихрист, лучами, которые испустит до Своего пришествия. Подобно тому, как солнце, прежде чем явится нашему взору, прогоняет своим сиянием ночную тьму.

Посему победа Слова проявит себя еще в этом мире. Ибо «дух уст» означает не что иное, как Слово, подобно сказанному в одиннадцатой главе книги Исаии (11:4), на которую, кажется, намекает Павел. Ибо там пророк в одном и том же смысле говорит о жезле и духе уст. И именно этим оружием он наделяет Христа, дабы Тот поразил Своих противников. Таково замечательное восхваление истинного и здравого учения: оно достаточно для упразднения любого нечестия и всегда будет выходить победителем вопреки любым козням сатаны. Как и немного ниже его проповедь названа вторым пришествием Христовым.
Павел же, говоря о «явлении пришествия» имел в виду, что свет от лицезрения Христова рассеет мрак Антихриста. Между тем, он молчаливо намекает, что Антихристу будет позволено править, и Христос как бы на время уйдет в тень. Как обычно и происходит всякий раз, когда мы отворачиваемся от Него, предлагающего Себя нам. Действительно, грустным был уход Христа, когда Он лишил людей Своего света, принятого ими недостойно и злобно. О чем и будет сказано впоследствии. Между тем Павел учит: одно лишь присутствие Его внушит всем избранным Божиим спокойствие вопреки любым ухищрениям сатаны.

стих 9

Которого пришествие. Апостол подтверждает сказанное доводом от противного. Поскольку Антихрист будет держаться лишь благодаря мошенничеству сатаны, как только воссияет Христос, он с необходимостью исчезнет. Наконец, поскольку правит он только во мраке, наступающий день Царства Христова рассеет и изгонит его мглу. Теперь мы видим цель апостола: он хочет донести до нас, что Христу будет нетрудно разрушить тиранию Антихриста, опирающуюся только на вспомоществования сатаны. Между тем, Павел приводит признаки, по которым можно отличить этого «сына погибели». Ибо, сказав о действии или действенности сатаны, он конкретизирует его, добавляя: «в знамениях, чудесах ложных и всяком неправедном обольщении».

Действительно, чтобы царство Антихриста было противоположным Христову Царству, ему надлежит отчасти заключаться в лжеучении и заблуждениях, а отчасти – в ложных чудесах. Ибо Царство Христово заключается в учении истины и силе Духа. Значит, сатана, дабы противопоставить себя Христу в лице своего наместника, облекается в личину Христа и одновременно выбирает оружие, которым будет со Христом воевать. Христос учением Своего Евангелия просвещает наши умы к вечной жизни, а Антихрист, наученный сатаною, нечестивым учением ведет нечестивых в погибель. Христос являет силу Своего Духа ради спасения, запечатлевая Свое Евангелие чудесами, противник же, по действию сатаны, отчуждает нас от Святого Духа, утверждая несчастных людей в заблуждении призрачными видениями.

Ложными чудесами Павел называет не только те, которые хитроумные люди лживо выдумывают для оболванивания простаков (каковыми обольщениями изобилует все папство, ибо они – часть его силы, о которой он говорил прежде), но видит ложь именно в том, что сатана дела, в ином случае истинно принадлежащие Богу, обращает к другой цели и злоупотребляет чудесами для затемнения божественной славы. Между тем, нет сомнения, что обманывает он посредством одних призраков, пример чего мы видим в чародеях фараона.

стих 10

Погибающих. Бог ограничивает силу сатаны, дабы тот не вредил Его избранным. Подобно тому, как и Христос избавляет их от опасности. Отсюда явствует: Антихрист усилится настолько лишь по Его дозволению. И утешение это было крайне необходимым. Ведь иначе все благочестивые неизбежно впали бы в отчаяние от страха, увидев, как на предлежащем им пути во всю ширь зияет бездна. Итак, Павел, как бы ни желал благочестивым бдительности, дабы те остерегались беспечной расслабленности и даже собственной гибели, приказывает им, однако, пребывать в воодушевленном уповании, ибо сила сатаны обуздана так, что в погибель он может ввергнуть лишь отверженных.

За то, что они не приняли любви. Дабы отверженные не сетовали на то, что погибают безвинно, и предаются смерти скорее по божественной суровости, нежели за собственные проступки, Павел показывает, сколь справедливо должны они подпасть под столь суровое мщение Божие. Ибо они не приняли с должным почтением предложенную им истину, больше того, добровольно отвергли собственное спасение. Отсюда более понятно сказанное мною раньше: до того, как Бог разрешил сатане такую вольность, миру надлежало проповедовать Евангелие. Ведь Бог собирался попустить столь гнусное осквернение Своего храма, лишь подвигнутый крайней людской неблагодарностью. В итоге, Павел свидетельствует, что Антихрист будет служителем праведного мщения Божия против тех, кто, будучи призван к спасению, отверг Евангелие, скорее обратившись к нечестию и заблуждениям. Посему у папистов нет причин заявлять, будто отказываться от Своей Церкви – недостойно милосердия Христова. И, хотя господство Антихриста и было безмерно велико, погибали лишь те, кто был этого достоин. Больше того – те, кто добровольно избрал для себя смерть. Действительно, глас Сына Божия прозвучал повсюду, но уши человеческие были к нему глухи. И, хотя исповедание христианства является повсеместным, немногие истинно и от всего сердца посвящают себя Христу. Итак, ничего удивительного, если за столь преступным презрением вскоре последовало подобающее мще-ние.

Но спрашивается: разве кара ослепления падает только на тех, кто намеренно противился Евангелию? Отвечаю: особый суд, коим Бог мстит за открытое презрение, не мешает Богу всякий раз, как Ему будет угодно, поражать оцепенением тех, кто никогда не слышал даже слова о Христе. Ибо Павел рассуждает не обо всех причинах, по которым Бог от начала позволил сатане распространять свою ложь, но о том, сколь суровое мщение ожидает откровенных презрителей новой и необычной благодати.

Принять любовь истины означает здесь – обратиться душой к тому, чтобы ее возлюбить. Отсюда мы узнаем, что вера всегда сопряжена с приятным и добровольным почтением к Богу, поскольку Слову Божию правильно верят лишь тогда, когда оно сладостно и любимо.

стих 11

Действие заблуждения. Апостол имеет в виду следующее: не только будет дано место заблуждениям, но и отверженные будут ослеплены настолько, что безрассудно побегут навстречу смерти. Подобно тому, как Бог внутренне просвещает нас Своим Духом, дабы учение его было среди нас действенным, открывает нам очи и сердца, дабы оно туда проникло, так же по праведному суду Он предает превратному разуму тех, кого предназначил к погибели. Дабы с закрытыми очами и оцепенелым умом, словно находясь в бреду, они позволили сатане и его служителям себя обманывать. Воистину, яркое зрелище этого мы наблюдаем в папстве. Нельзя выразить словами, сколь огромно здесь скопление заблуждений, сколь груба и постыдна глупость суеверий, сколь чуждо здравому смыслу охватившее его безумие. Все, кто имеет хотя бы частичное понимание здравого учения, не могут думать об этих нелепостях без крайнего ужаса. Итак, весь мир пребывает в подобном помрачении именно потому, что Господь поразил людей слепотою, словно превратив их в бревна.

стих 12

Да будут осуждены все. То есть, дабы понесли наказание достойное своего нечестия. Таким образом, у погибающих нет причин жаловаться на Бога, поскольку они получают то, чего желают сами. Следует верить в то, что сказано во Deuteronomy 13:3: ложными учениями искушаются человеческие сердца. Ибо эти учения воздействуют лишь на тех, кто не любит Бога искренним сердцем. Итак, те, коим нравится неправедность, пожнут ее плоды. Говоря же все, апостол имеет в виду, что многочисленность отказывающихся слушаться Евангелия не извиняет их за выказанное Богу презрение. Ибо всякий раз, как Бог судит мир, Он не меньше наказывает сто тысяч людей, чем одного человека.

Причастие εύδοκήσαντες означает, так сказать, добровольную склонность ко злу. Таким образом, неблагодарные лишаются всякого оправдания. Ведь они настолько услаждаются неправедностью, что предпочитают ее праведности Божией. Пусть они скажут, какая сила принудила их в безумном отпадении стать чуждыми Богу, к Которому вела сама природа? Действительно, ясно, что люди повинуются лжи лишь осознанно и добровольно.

стих 13

Мы же всегда. Павел еще яснее отделяет фессалоникийцев от отверженных, дабы вера их не ослабела из-за страха перед будущим отпадением. Хотя апостол хотел здесь помочь не только им, но и их потомкам. Он не только увещевает их не идти вместе с миром в общую погибель, но еще больше – посредством приводимого сравнения – восхваляет явленную им благодать Божию. Ибо, наблюдая, как почти весь мир словно в яростном порыве несется к смерти, они удерживаются десницей Божией в спокойном и надежном положении. Так и подобает нам смотреть на суды Божии над отверженными, дабы они были для нас словно зеркало для созерцания милости, которую Бог являет нам. Ибо надобно решить так: то, что мы не погибаем несчастным образом вместе с ними, происходит только по особой божественной благодати.

По этой причине Павел и называет их: возлюбленные Господом. Дабы они лучше осознали, что избавляются от этого как бы всеобщего мирового истребления только по той причине, что Бог незаслуженно их возлю- бил. Так и Моисей увещевал иудеев: не потому Бог превознес вас столь величественно, что вы сильнее или многочисленнее других, но потому что возлюбил Он отцов ваших (Deuteronomy 7:8). Ведь, слыша слово «любовь», мы тут же должны вспомнить изречение Иоанна: не то, чтобы мы первыми возлюбили Его. В итоге, Павел делает следующее: укрепляет их веру, дабы, пораженные страхом, они не ослабли, и увещевает к благодарению, дабы они еще больше ценили явленное им божественное милосердие.

Избрал вас. Апостол указывает причину, по которой не все вовлекаются в одну и ту же погибель. Ибо тем, кого избрал Бог, сатана не в силах помешать спастись, даже если небо падет на землю. Место это читается по-разному. Древний переводчик поставил слово «начатки», словно по-гречески было написано άπαρχήν. Но, поскольку почти все греческие кодексы приводят вариант άπ αρχής, я скорее последовал этому чтению. Если кто предпочтет слово «начатки», смысл будет таким: верующих словно положили отдельно для священного приношения – метафора, заимствованная от древних обрядов закона. Однако мы будем придерживаться более принятого варианта, а именно: Павел говорит, что фессалоникийцы избраны Богом от начала.

Некоторые толкуют это так, что они были призваны среди самых первых. Но данное толкование чуждо смысла, подразумеваемого Павлом, и не подходит к обстоятельствам места. Ибо Павел избавляет от страха не только немногих, с самого начала евангельской проповеди пришедших ко Христу, но утешение его относится ко всем без исключения избранным Божиим. Итак, говоря «от начала», он хочет сказать следующее: нет опасности, что их спасение, основанное на вечном избрании Божием, ниспровергнут какие-либо бурные потрясения. Апостол словно говорит: как бы ни старался сатана привести в смятение весь мир, ваше спасение помещено в безопасности еще прежде основания мира. Итак, истинно безопасное прибежище состоит в том, что Бог, ранее нас избравший, избавит нас от всякого грозящего нам зла. Ибо мы избраны ко спасению. И, значит, нам не угрожает погибель. Однако, поскольку не наше дело проникать в тайный совет Божий, апостол указывает на признаки или отметины избрания, кои должны быть достаточны для упования на него.

В освящении Духа и вере истине. Сказанное можно истолковать двояко: вместе с освящением, или – через освящение. Но не столь важно, какой именно вариант избрать, когда совершенно ясно: Павел лишь хотел добавить к избранию принадлежащие ему признаки, которые являют нам его, само по себе непостижимое, и связаны с ним неразрывными узами. Значит, чтобы знать наше избрание Богом, нет нужды выведывать, что Он постановил о нас прежде создания мира. Мы в самих себе находим законное подтверждение избрания, если Бог освятил нас Своим Духом и просветил к вере в Собственное Евангелие. Ведь Евангелие – свидетельство нашего усыновления, и усыновление это запечатлевает Сам Святой Дух. А кто ведом Духом Божиим, суть дети Божии. И кто обладает Христом через веру, тот обладает вечной жизнью. Все это следует особо отметить, дабы, отложив в сторону откровение воли Божией, которым Он велит нам довольствоваться, мы, желая извлечь ее из тайного Его совета (от исследования которого Бог удерживает нас), не завлекли самих себя в непроходимый лабиринт. Итак, нам надлежит довольствоваться верой в Евангелие и возродившей нас благодатью Духа. Отсюда опровергается нечестие тех, кто делает избрание Божие предлогом для всякого беззакония, в то время как Павел (Петр) соединяет его с верой и освящением, и желает судить о нем только по их наличию.

стих 14

К которому и призвал вас. Апостол повторяет то же самое, хотя и несколько другими словами. Ибо детей Божиих призывают именно к вере в истину. Но здесь Павел хотел показать себя знающим свидетелем для подтверждения порученного ему служения. Он выступает как бы поручителем, дабы фессалоникийцы не сомневались: Евангелие, которому они от него научились, есть спасительный глас Божий, избавляющий их от смерти и от тирании сатаны. Апостол называет Евангелие своим не так, словно оно от него происходит, но потому, что ему была вверена его проповедь. Сказанное же – в обретение или обладание славы Христовой – можно понять и в активном, и в пассивном смысле: или – что они призваны, дабы однажды унасле- довать общую со Христом славу; или же – что Христос приобрел их в Собственную славу. Таким образом, возникнет еще один повод для воодушевления: Христос хранит их не иначе, как Собственное наследие, и в спасении их Он будет отстаивать Свою славу. На мой взгляд, этот последний смысл подходит больше.

стих 15

Увещевание это апостол справедливо выводит из вышеизложенного. Ведь наше постоянство и добродетель стойкости опираются не на что иное, как на упование обретения божественной благодати. Там же, где Бог призывает нас, словно протянув руку, где Христос предлагает Себя для обладания посредством евангельского учения, где Дух дан нам как печать и залог вечной жизни, не подобает унывать душою, даже если обрушится само небо. Посему Павел велит фессалоникийцам стоять не так, как стоят другие, а намного более твердо. Дабы, наблюдая, как чуть ли не все отпадают от веры, и все дела приходят в смятение, они, тем не менее, оставались в прежнем состоянии. Действительно, призвание Божие должно так оснащать нас против всех соблазнов, чтобы и всеобщая гибель мира не могла нас не то что обрушить, но даже и поколебать.
15) Держите предания. То, что некоторые ограничивают эти слова заповедями внешнего поведения, меня не устраивает. Ведь апостол указывает также и на способ, коим надо стоять. Однако обучиться непоколебимой твердости – задача более возвышенная, чем внешняя дисциплина. Посему (на мой взгляд) Павел охватывает этими словами все учение. Он как бы говорит: у них есть то, в чем можно твердо стоять, если будут пребывать в здравом учении, как и были наставлены. (Знаю, что παραδόσεις в особом смысле зовутся Лукою апостольские декреты, составленные для разрешения споров.) Не отрицаю, что παραδόσεις вполне уместно называть постановления церквей ради сбережения мира и сохранения порядка. Признаю, что так и понимается это слово, когда речь идет о человеческих преданиях, Matthew 15:6. Впрочем, Павел в следующей главе назовет преданием переданное от себя правило. Да и само значение этого слова весьма обще. Контекст же (как я сказал) требует относить сказанное ко всему учению, в котором они были наставлены. Ведь речь идет о самом важном: дабы среди страшной церковной смуты вера их была непоколебима.

Паписты же весьма глупы, когда выводят отсюда необходимость соблюдения своих преданий. Они рассуждают так: если Павлу было позволено заповедовать предания, это позволено и другим учителям. И если хранить первые предания было делом благочестивым, то не меньше подобает хранить и вторые. Однако, даже соглашаясь с ними в том, что Павел говорит о заповедях, относящихся ко внешнему церковному управлению, я все же утверждаю, что они были не составлены им самим, но переданы от Бога. Ибо в другом месте Павел свидетельствует (1 Corinthians 7:35), что у него нет намерения связывать людскую совесть, подобно тому, как это не подобает делать и прочим апостолам. Паписты еще более смешны, когда желают называть этим титулом грязную кучу собственных суеверий, словно и они являются преданием Павла. Но мы распрощаемся с подобным вздором, если поймем подлинный смысл сказанного апостолом. Частично из самого послания можно судить о том, какие именно предания он имел в виду. Ибо он говорит: «или словом», то есть – через проповедь, «или посланием». Что же содержат послания, если не чистое учение, полностью ниспровергающее все папство и любые чуждые евангельской простоте измышления.

стих 16

Сам же Господь. То, что Павел приписывает Христу в наивысшей степени божественное деяние и делает Его вместе с Отцом творцом высочайшего блага, как доказывает нам Его божественность, так и учит следующему: получить что-либо от Бога возможно лишь в том случае, если искать это в Иисусе Христе. И, прося у Бога дать исполнение того, что Он сам заповедал, Павел красноречиво намекает на то, сколь мало значат увещевания, если Бог не движет нашими сердцами, воздействуя на них изнутри. Действительно, если учение не получит действенности от Духа, слух будет тревожить лишь пустое звучание слов.

Следующие за тем слова «возлюбивший нас и давший утешение» относятся к испрашиванию упования. Апостол хочет убедить фессалоникийцев, что Бог исполнит то, о чем он просит Его в молитвах. Как же он доказывает это? Тем, что однажды Бог показал, как они Ему дороги, наделив их столь явными благодеяниями, и, таким образом, связал Себя с ними на будущие времена. Именно это и означает фраза «вечное утешение». Сюда относится и слово «надежда», дабы фессалоникийцы с уверенностью ожидали, что дары Божии непрестанут. Что же просит Павел у Бога? Чтобы Тот утешением Своим укрепил их сердца. Ведь это и есть дело Божие – не дать верующим пасть от тревоги и отчаяния. А также – сделать их стойкими как в святом благочестивом житии, так и в послушании здравому учению. Думаю, что Павел говорит скорее об этом, нежели о каком-то обычном слове. Ибо такое толкование больше соответствует его предыдущим словам.