Bible Commentaries
1 Петра 3

стих 1

Апостол приводит в пример благочестивых жен, которые стремились скорее к духовному украшению, нежели к внешней красоте. И особо упоминает о Саре, которая, будучи матерью всех верующих, в особенности достойна почитания и подражания лицами своего пола. Далее, апостол снова возвращается к теме повиновения и подтверждает его примером Сары, называвшей супруга (как сказано у Моисея) господином (Genesis 18:12). Бог при этом не смотрит на сами титулы. Ведь бывает, что даже самая заносчивая и непослушная жена называет мужа таким словом. Но Петр хочет сказать, что Сара имела привычку выражаться так, поскольку знала: закон повиновения мужу заповедал ей Сам Господь. И Петр добавляет, что те, кто станет подражать ее добропорядочности, будут ее дочерьми, то есть, обретут место среди верующих.

стих 2

Когда увидят. Ибо, как бы ни были чужды их души вере, они уступят, увидев столь благовидные нравы верующих. Поскольку сами они не держатся учения Христова, то оценивают его по нашему житию. Поэтому они неизбежно станут восхвалять христианство, наставляющее людей в чистоте и страхе Божием.

стих 3

Да будет украшением вашим. Вторая часть увещевания: дабы жены украшали себя скромно и умеренно. Ведь мы знаем, что в этом вопросе они любопытны и алчны более необходимого. Посему Петр обоснованно старается отучить их от этой суетности. Хотя апостол порицает дорогостоящие украшения в целом, он все же указывает на конкретные их разновидности: дабы жены по своему обыкновению не заплетали или завивали искусно свои волосы, используя шпильки или какие-либо иные приспособления. Затем, чтобы они не надевали на голову золотые уборы, ибо эти украшения более всего относятся к роскоши.

Но спрашивается, осуждает ли апостол использование золотых телесных украшений во всех смыслах? Если кто-то будет настаивать на самих его словах, то апостол не менее золота запрещает и дорогие одежды. Ибо сразу же затем Петр добавляет: нарядность в одежде. Но было бы чрезмерно суровым просто запретить любые роскошь и изящество в одеяниях. Если скажем, что материя такой одежды слишком роскошна, то ведь ее создал Господь. Мы также знаем, что от Него произошли различные искусства. Значит Петр порицает здесь не любое украшательство, но лишь свойственную женам болезненную любовь к суете. В одеянии надо обращать внимание на две вещи: удобство и красоту. Но к красоте относятся скромность и умеренность. Посему, если женщина ходит в разнузданно красивом наряде, если чванится его роскошью и внешним блеском, нельзя извинить ее любовь к суете. Если же кто возразит, что наряжаться так или иначе – безразличное и, потому, свободное дело, его можно без труда опровергнуть. Ибо неумеренное изящество или чрезмерное выставление напоказ, наконец, всякие излишества, происходят от порока души. Далее, самомнение, гордыня, привязанность к роскоши и тому подобное – вещи далеко не безразличные. Итак, те, чьи души очистятся от подобной суеты, будут проявлять умеренность во всем, дабы не выходить за рамки дозволенного.

стих 4

Но сокровенный сердца человек. Следует тщательно отметить данное противопоставление. Катон говорил: кто сильно озабочен телесным украшательством, небрежет украшением души. Так и Петр для сдерживания вожделений жен в качестве лекарства предлагает им приложить усердие к украшению души. Под сердцем апостол без сомнения означает здесь всю душу. Одновременно он показывает, в чем именно состоит духовное украшение женщин: в нетлении кроткого и молчаливого духа. Нетление (на мой взгляд) противопоставляется здесь изменчивым и преходящим вещам, служащим для украшения тела. Поэтому перевод Эразма весьма отличается от оригинала. В итоге, Петр хочет сказать, что красота души не подобна увядающему цветку и состоит не в преходящем блеске, но является нетленной.

Говоря же о спокойном и молчаливом духе, апостол имеет в виду свойственные женам добродетели. Ибо ни что так не подобает этому полу, как спокойный и кроткий нрав. Ведь мы знаем, сколь несносным существом является властная и непослушная жена. Кроме того, для устранения суеты, о которой говорит Петр, более всего подходит умиротворенное спокойствие духа. Следующую же затем фразу «драгоценно пред Богом» можно отнести как ко всему контексту, так и к слову «дух». Однако смысл в обоих случаях тот же самый. Ибо откуда у женщин такая забота об украшательстве, если не от желания обратить на себя взоры мужчин? Петр же, напротив, велит им больше беспокоиться о том, чтобы быть драгоценными в глазах Божиих.

стих 6

И не смущаетесь. Немощь пола заставляет женщин быть более пугливыми и подозрительными. Посему они и более склонны к придиркам, боясь, что, если покоряться своим мужьям, последние станут обращаться с ними еще оскорбительнее. Кажется, что именно это имел в виду Петр, запрещая смущаться от какого-либо страха. Он как бы говорит: охотно покоряйтесь власти своих мужей, и пусть страх не мешает вашему послушанию, словно положение ваше станет хуже, если вы будете послушными. Возможно также, что это – общее увещевание не устраивать дома беспорядков. Ибо будучи весьма пугливыми, женщины часто волнуются по пустякам, понапрасну тревожа себя и свои семьи. Другие думают, что апостол в целом порицает здесь не совместимую с верой боязливость женщин. Петр как бы ободряет их мужественно и бестрепетно исполнять обязанности своего призвания. Но мне больше нравится первое толкование, хотя оно и не особо отличается от второго.

стих 7

Также и вы мужья. От мужей апостол требует благоразумия. Ибо господство над женами им позволено лишь при условии благоразумного управления. Итак, пусть мужья помнят о том, что нуждаются в благоразумии для исполнения своего долга. Действительно, им предстоит терпеть множество несуразностей, преодолевать большую неприязнь и одновременно остерегаться снисходительного отношения к глупости. Посему слова Петра о разумно обустроенной супружеской жизни – вовсе не напрасное увещевание.

Как с немощнейшим. Петр говорит здесь о части того благоразумия, о котором упомянул прежде: мужья должны оказывать честь своим женам, ибо презрение более всего разрушает общность совместной жизни. И воистину любить мы можем лишь тех, кого воистину ценим, так что любовь всегда соединяется с уважением.

Далее, апостол, убеждая мужей почетно и по-товарищески обращаться с женами, пользуется двумя доводами. Первый основан на слабости их пола, второй – на чести, которой их удостоил Бог. Но кажется, что эти положения неким образом друг другу противоречат: с одной стороны надо воздавать честь немощным женщинам, а с другой они являются в чем-то выдающимся. Но там, где процветает любовь, эти положения прекрасно согласуются. Бесспорно утверждение: Бога презирают в Его же дарах, если не выказывают чести тем, кого Он наделил каким-либо превосходством. Однако, принимая во внимание различие в телесных членах, мы учимся терпеть друг друга и взаимно прощать наши немощи. Именно это и хочет сказать Павел, уча, что более немощным членам воздается больший почет (1 Corinthians 12:23), то есть, что мы больше заботимся о защите их стыдливости. Итак, Петр весьма уместно предписывает потому заботится о женах, выказывая им великодушное обращение, что они воистину немощны. Затем, как легко мы прощаем детей, если последние в чем-то согрешают по неопытности своего возраста, так и немощь пола должна мешать нам обращаться с женами сурово. Слово же «сосуд», как известно, означает в Писании какое-либо произвольное орудие.

Сонаследницы благодатной жизни. В одних кодексах читается «многообразной благодати (И жизни)», в других вместо слова «жизнь» приводится эпитет «живая». Некоторые приводят слова «сонаследницы» в дательном падеже. Но это разночтение никак не меняет смысла. В некоторых же между многообразной благодатью и жизнью поставлен соединительный союз. И это чтение подходит больше всего. Ведь Господь, повсеместно удостаивая мужчин и женщин одинаковых видов благодати, приглашает первых чтить равенство со вторыми. Мы знаем, сколь разнообразны виды благодати, в которых женщины являются сообщницами мужчин. Одни из них относятся к обустройству совместной жизни, другие – к самому Царству Небесному. Затем апостол добавляет самое главное: что женщины также являются сонаследницами жизни. И хотя какие-то из них и чужды надежды на спасение, поскольку Господь предлагает им его не больше, чем мужчинам, такая честь вполне достаточна для их пола.

Дабы ... в молитвах. Ибо правильно призывать Бога можно лишь со спокойной и умиротворенной душою. Молитвам нет места среди ругани и ссор. И Петр, призывая быть согласными, дабы вместе единодушно молиться Богу, обращается и к мужу, и к жене. Но отсюда можно вывести общее учение: никто не может приступить к Богу, пока не соединился со своими братьями. Значит, данная причина должна укрощать все домашние волнения и ссоры, дабы каждая семья могла призывать Бога. И одновременно она же должна служить уздою в повседневной жизни для сдерживания любых распрей. Ведь мы будем более, чем безумны, если сами себе сознательно и добровольно закроем путь к призыванию Бога, единственного спасительного для нас прибежища.

Некоторые толкуют это место так: бережливо и умеренно используй свою жену, дабы частые совокупления не мешали усердию в молитве. Согласно изречению Павла (1 Corinthians 7:5): не оставляйте друг друга взаимно, разве что по согласию на время, дабы быть свободными для поста и молитвы. Однако учение Петра более всеохватно. Кроме того, Павел не имеет в виду, что молитвы прерываются из-за совместного жительства. Поэтому пусть остается приведенное мною толкование.

стих 8

Затем следуют общие заповеди, относящиеся без исключения ко всем. Далее, апостол коротко повторяет некоторые, наиболее нужные для лелеяния дружбы и любви. Во-первых, все должны быть единомысленны. Хотя друзья и имеют право думать по-разному, разногласие – словно туча, затемняющая их любовь. Больше того, из него легко рождается взаимная ненависть.Συμπάθεια же относится ко всем чувствам, когда между нами процветает такое согласие, что каждый сострадает злополучию ближнего не иначе, как своему, и радуется вместе с ним его благополучию, заботясь не только о себе, но и о других.

Следующая слово «братолюбивы» особо относится к верующим. Ведь только там, где Бога признают Отцом, воистину процветает подлинное братство. Милосердие же, о котором говорит апостол, побуждает нас не только помогать братьям, поддерживая их в нужде, но и учит переносить их немощи. Идущее затем предложение по-гречески читается двояко, но приведенное мною чтение кажется мне более вероятным. Ибо, как мы знаем, основной способ сохранить дружбу состоит в том, чтобы каждый скромно и смиренно о себе думал. Как и, наоборот, распри больше всего порождает чрезмерное самолюбие. Итак, Петр благоразумно велит нам быть ταπεινοφρονας, дабы гордыня и превозношение не побуждали нас презирать ближних.

стих 9

Не воздавайте злом за зло. Этими словами запрещается всякая месть. Ибо для сохранения любви необходимо переносить многое. Хотя здесь идет речь о взаимном благоволении, апостол хочет также, чтобы мы были терпеливы и к оскорблениям, когда нам досаждают нечестивые. В народе считается, что неотмщенность оскорбления говорит о малодушии и ничтожности. Но высшее великодушие, как было уже сказано, ценится в глазах Божиих. И не достаточно просто воздерживаться от мести. Петр также требует, чтобы мы молились за тех, кто нас поносит. Слово «благословлять» означает здесь молиться о благе кого-либо, поскольку противопоставляется второй части. Однако апостол в целом учит тому, что зло следует побеждать благодеяниями. Это весьма трудно, но именно в этом нам и следует подражать Небесному Отцу, Который заставляет солнце всходить даже над недостойными. Софисты воображают здесь один только совет. Но их уловка глупа. Ибо Христос, сказав: «любите врагов ваших», – сразу же подтверждает Свое учение фразой: «дабы вы стали детьми Божиими».

Зная, что вы к тому призваны. Апостол хочет сказать, что Бог, призывая верующих, дает им закон быть кроткими не только в том, чтобы не мстить за нанесенные оскорбления, но и в том, чтобы благословлять злословящих. Поскольку же такое положение может показаться тяжким и несправедливым, он напоминает им о прилежащей награде. Апостол как бы говорит: у верующих нет причин жаловаться, ведь оскорбления они прощают ради своего же блага. В итоге: апостол показывает, сколь выгодно терпение. Поскольку, если мы спокойно переносим несправедливости, Господь одарит нас Своим благословением.

Глагол κληρονομεΐν кажется помещен здесь с целью подчеркнуть вечность будущей награды. Петр как бы говорит: если мы научимся терпеть обиды, нам будет хорошо не только некоторое время, но и всегда. Далее, Бог благословляет отличным от людей способом. Наше дело предъявлять Ему свои желания, ответ же на них находится в Его руках. И наоборот, Петр хочет сказать, что у желающих отомстить за обиды все предприятия закончатся неуспешно, поскольку так они отрекаются от благословения Божия.

стих 10

Ибо, кто. Апостол подтверждает свою мысль свидетельством Давида. Это место взято из Psalms 34:0 [в Синодальном переводе Psalms 33:0, – прим. пер.], где Дух говорит о будущем благе всем тем, кто станет воздерживаться от всякого злодеяния и вреда. Обычный здравый смысл диктует совсем иное. Ведь люди думают, что если не станут настойчиво мстить, то окажутся беззащитными перед злобой своих врагов. Но Дух Божий обещает счастливую жизнь только кротким и терпеливо переносящим зло. Ибо благо нам будет лишь тогда, когда Господь сделает благоуспешными наши пути. Но Он желает помогать добрым и благотворящим, а не жестоким и свирепым.

Петр следовал здесь греческому переводу, хотя его смысл мало отличается от оригинала. Дословно Давид говорит следующее: «Кто любит жизнь и хочет увидеть добрые дни». Весьма желательно, учитывая, что Бог поместил нас в этом мире, проводить свою жизнь в спокойствии и умиротворении. Итак, апостол указывает нам на способ достижения этого блага: справедливо и безвредно вести себя со всеми. Во-первых, он отмечает, каких именно пороков языка следует остерегаться, а именно: мы не должны быть грубыми и заносчивыми, кроме того, нам не подобают лживость и двоедушие. Отсюда апостол переходит к делам, говоря, чтобы мы никому не вредили и не причиняли ущерб, но старались благотворить всем, проявляя к ним человечность.

стих 11

Ищи мира. Ибо не достаточно принять предложенный мир. За ним надо гнаться, когда он, похоже, от нас убегает. Бывает и так, что мы ищем мира изо всех сил, но другие на него не соглашаются. Из-за этих трудностей и препятствий апостол и велит нам гнаться за миром, постоянно к нему стремясь.

стих 12

Потому что очи Господа ... к праведным. То, что Господь взирает на нас, дабы в нужное время оказать нам помощь, должно быть действенным утешением для смягчения любой скорби. Итог же в том, что упомянутое апостолом благополучие зависит от попечения Божия. Ибо, если бы Господь не заботился о Своих, они были бы как овцы, отданные на растерзание волкам. Действительно, то, что мы столь легко приходим в волнение, столь быстро воспламеняемся гневом, горим желанием отомстить, – происходит от того, что мы не думаем о заботе Божией и не полагаемся на Его помощь. Посему напрасно учить терпению, если прежде людские души не впитают в себя учения о том, что Бог заботится о нас, оказывая своевременную помощь. И, наоборот, если мы убеждены в том, что Бог берет под опеку дело праведников, мы прежде всего будем стремиться к собственной невинности, а затем, если отверженные станут тяготить и преследовать нас, прибегнем к божественной защите. Ведь апостол, говоря, что ушиГосподни открыты к молитвам, призывает нас к усердию в молитве.

Но лице Господне против. Здесь апостол имеет в виду, что Господь станет нашим заступником и не всегда будет терпеть наглость нечестивых. Одновременно он возвещает, что именно произойдет, если мы будем оберегать жизнь путем злодеяний. В этом случае Бог станет нашим противником. Но можно возразить, что наш повседневный опыт свидетельствует об обратном. Ибо, чем более кто-то праведен, чем больше он любит мир [pacisque amantior], тем больше мучают его преступные люди. Отвечаю: никто настолько не усерден в деле справедливости и мира, чтобы хотя бы в чем-то не согрешать. Но, прежде всего, надо отметить следующее: обетования, относящиеся к настоящей жизни, простираются лишь настолько, насколько они нам полезны. Итак, наш мир [pax] с внешним миром [mundo] часто нарушается для того, чтобы плоть усмирилась в повиновении Богу, а в иных случаях – для того, чтобы мы ничего не потеряли.

стих 13

И кто сделает вам. Апостол снова подтверждает свою мысль доводом, заимствованным из повседневного опыта. Ибо часто выходит так, что отверженные причиняют нам хлопоты, либо будучи раздражены нами, либо потому, что мы не проявляем должного усердия, чтобы добиться их расположения. Ведь те, кто усердствует в благотворительности, смягчают даже самые каменные души. Тот же довод приводит и Платон в 1-й книге «Государство» (Гл.22 в конце с. 351 D.): στασεις γαρ που ή γε αδικια καί μιση καί μαχας εν αλλήλοις παρεχει ή δε δικαιοσύνη ομονοιαν καί φιλιαν [ибо восстания там, где несправедливость и ненависть производят взаимную распрю; справедливость же создает единомыслие и дружбу. – прим. пер.]. То есть, восстания, ненависть и борьбу возбуждает несправедливость, справедливость же – согласие и дружбу. Но даже если это происходит и часто, то все же не всегда. Ибо дети Божии, как бы ни старались умиротворить нечестивых и ни благотворили всем, все равно часто терпят незаслуженные нападки. Поэтому Петр добавляет: если же за справедливость страдаете и т.д. Итог таков: верующие больше преуспеют в достижении спокойной жизни путем благодеяний, нежели готовностью отомстить и причинить насилие. Впрочем, там, где они ничего не упустили в стремлении к миру, если им случится пострадать, они блаженны уже потому, что страдают за справедливость.

И эта мысль далеко отстоит от наших плотских чувств. Но Христос провозгласил ее весьма обдумано, да и Петр уместно цитирует ее, ссылаясь на слова Учителя. Ибо в конце концов Бог придет на помощь как Избавитель, и тогда станет видимым то, что ныне кажется невероятным: несчастья благочестивых, терпеливо ими перенесенные, окажутся на самом деле благословениями.
Страдать же за справедливость означает не только претерпевать ущерб или неудобство ради защиты доброго дела, но также несправедливо страдать, когда кто-то, кто невинно со страхом Божиим живет в мире.

стих 14

А страха их. Апостол снова указывает на источник и причину нетерпеливости, а именно: мы волнуемся сверх меры, когда нечестивые на нас восстают. Ибо подобный страх либо ввергает нас в отчаяние, либо сбивает с пути, либо производит желание отомстить. Между тем, мы не хотим полагаться на божественную защиту. Итак, наилучшее средство сдерживания душевного волнения – побеждать чрезмерные страхи упованием на Божию помощь.

Далее, нет сомнения, что Петр намекает на место из Исаии Ezekiel 8:0-й главы. Поскольку иудеи вопреки запрету Божию полагались на мирские вспомоществования, Бог увещевает пророка отбросить страх и не следовать их примеру. Хотя Петр, кажется, употребляет слово «страх» в ином значении. Пророк понимает его в пассивном смысле и обвиняет народ в неверии, поскольку тот должен был с помощью Божией мужественно презирать опасности, но был настолько сломлен своим страхом, что всюду искал непозволительную помощь. Но Петр понимает страх иначе, а именно: как боязнь, которую нечестивые обычно внушают нам насилием и угрозами. Значит, апостол отходит здесь от смысла пророка, но в этом нет ничего абсурдного. Ибо цель его была не в истолковании отрывка из Исаии. Он хотел лишь сказать, что для воспитания терпения наиболее подходит предписанное пророком, а именно: чтобы мы воздавали Богу надлежащую честь, полагаясь на Его силу со всяческим душевным упованием.

Если же кто возразит и скажет, что Петр предпочел по-своему истолковать слова «страха их не бойтесь», как бы имея в виду: «не трепещите, как обычно делают неверующие или дети мира сего, ничего не зная о провидении Божием», – я не стану особо возражать. Разве что (на мой взгляд) такое толкование будет слишком натянутым. И не стоит утруждаться подобным вопросом. Ведь Петр не хотел истолковывать каждое пророческое слово в отдельности. Он настаивает лишь на том, что верующие будут стоять безбоязненно, и никогда никакой страх или волнение не отклонят их от правильного исполнения долга, если они будут святить в сердцах Господа воинств.
Далее, это освящение надо относить к текущим обстоятельствам. Ибо, почему нас охватывает страх? Почему мы считаем себя погибшими, когда нам грозит какая-то опасность, если не потому, что смертному человеку мы приписываем больше силы вредить, нежели Богу – способности помогать? Бог обещает быть стражем нашего спасения. Нечестивые же, напротив, стараются это спасение ниспровергнуть. И если обетование Божие нас не укрепляет, разве мы не оскорбляем и не профанируем его? Итак, пророк учит: о Господе воинств следует думать весьма почтительно. И что бы ни замышляли нечестивые для нашей погибели, сколь бы сильны они ни были, Он Один достаточно силен для сохранения нашего спасения. Посему Петр добавляет: «в сердцах ваших». Ибо если в наших душах глубоко укоренится убеждение в том, что нам достаточно обещанной от Господа помощи, мы будем наилучшим образом оснащены для изгнания всякого страха перед неверующими.

стих 15

Эта заповедь хотя и является новой, все же зависит от предыдущих. Апостол требует от верующих стойкости, дабы они бестрепетно давали отчет о своей вере. Но это – часть того освящения, о котором он упоминал прежде. Ведь мы тогда воистину воздаем Богу честь, когда ни страх, ни стыд не мешают нам правильно исповедывать веру. Впрочем, Петр не предписывает, чтобы мы всюду, всегда и среди всех говорили о том, что нам даровал Господь. Ведь для этой цели Бог наделил Своих духом различения, дабы они судили: когда, до какой степени и перед кем стоит говорить. Апостол лишь велит быть готовыми к ответу, чтобы верующие, храня молчание из-за своей лени или плотского страха, не выставляли учение Христово на посмешище нечестивых. Итог же в следующем: мы всегда должны быть готовыми исповедывать веру, провозглашая ее всюду, где нужно, дабы неверующие из-за молчания нашего не стали осуждать нашу религию.
Далее, следует отметить: Петр не заповедует нам быть готовыми разрешить любой возникающий вопрос. Ибо не все могут рассуждать на какую угодно тему. Здесь имеется в виду общее учение, относящееся даже к неучам и невеждам. Значит, Петр хочет сказать только следующее: христиане должны открыто показывать неверующим, что чтят Бога в чистоте, исповедуя святую и правую веру. И это совсем не трудно. Ибо было бы весьма глупо, если бы мы на вопросы о нашей вере ничего не говорили бы в свою защиту. Нам надо всегда стремиться к тому, чтобы нас признавали богобоязненными, благочестиво и почтительно мыслящими о законном почитании Бога.
И этого также требовали обстоятельства того времени. Имя христиан было тогда ненавистным и бесславным. Многие думали, что они составляют злочестивую секту, практикующую бесчисленные святотатства. Значит, было бы весьма вероломным по отношению к Богу, если бы верующие, будучи спрошены, отказались бы свидетельствовать о своем благочестии. Именно это (на мой взгляд) означает употребленное Петром слово «отчет», а именно: христиане должны засвидетельствовать миру, что далеки от всякого нечестия, от искажения истинного благочестия. Ибо само их имя вызывало подозрение у невежд.

Упование посредством синекдохи означает здесь веру. Петр (как было сказано) не требует, чтобы верующие детально и утонченно рассуждали об отдельных артикулах веры. Он хочет лишь, чтобы они показали согласие веры Христовой с истинным благочестием. Отсюда мы выводим: те, кто, не придерживаясь ничего основательного, не могут дать ответ о своей вере, злоупотребляют именем христиан.

Так же, следует тщательно обдумать слова апостола о пребывающем в вас уповании. Он хочет сказать, что Бог одобряет лишь такое исповедание, которое исходит от сердца. Ведь если внутри нас нет веры, напрасно будут говорить уста. Значит, вера сперва пускает в нас корни, чтобы потом принести плод исповедания.

стих 16

С кротостью. Весьма необходимое увещевание. Ведь если души не настроены на кротость, сразу же возникают ссоры. Кротость же противопоставляется как гордыне и ветреной мишуре, так и чрезмерной пылкости. И апостол обоснованно добавляет к ней благоговение, поскольку, где царит почтение к Богу, укрощается всякая необузданность. Особенный плод этого почтения состоит в том, что мы рассудительно истолковываем божественные тайны. Ибо жаркие споры рождаются потому, что большая часть людей, думая недостаточно почтительно о величии небесной мудрости, обуревается безбожной дерзостью. Посему, если мы хотим, чтобы Бог одобрил наше исповедание веры, пусть среди нас исчезнет гордыня и успокоятся всякие споры.

Имейте добрую совесть. Поскольку слово без благочестивой жизни обладает небольшим авторитетом, апостол соединяет с исповеданием веры добрую совесть. Мы видим, что у многих хорошо подвешен язык. Такие много говорят, но безуспешно, поскольку их жизнь не соответствует их же словам. Кроме того, нужное дерзновение в слове нам дает одна только добрая совесть. Ибо те, кто много болтает о Евангелии, но развращенной жизнью обличаются в нечестии, не только выставляют себя на смех, но и дают повод нечестивым клеветать на само учение. Почему апостол ранее велел нам быть готовыми к защите, если кто потребует у нас отчета о вере? Конечно потому, что наше дело – отстаивать учение Божие, защищая его от ложных подозрений со стороны невежд. Однако словесная защита будет значить мало, если ей не соответствует жизнь.

Посему апостол говорит: «дабы были постыжены» те, кто порицает ваше доброе житие во Христе и злословит вас как злодеев. Он как бы говорит: если противники ни в чем не смогут вас уличить, кроме того, что вы следуете Христу, они, наконец-то, устыдятся своей злобы; или, по крайней мере, ваша невинность будет достаточной для их опровержения.

стих 17

Лучше. Это относится не только к предыдущему предложению, но и ко всему контексту. Петр говорил об исповедании веры, которое в его время сопрягалось с большой опасностью. Теперь же он говорит, что, если верующие терпят какие-то неудобства ради защиты доброго дела, им много лучше пострадать из-за этого, нежели наказываться из-за своих преступлений. И утешение это уразумевается скорее путем размышления, нежели долгого объяснения. У мирских писателей повсеместно встречается мысль, что добрая совесть – достаточная защита от любых возможных злоключений. Эти писатели говорили весьма пылко, но душа человека сильна лишь тогда, когда взирает на Бога. Посему Петр и добавляет условие «если угодно воле Божией». Этими словами он учит: если мы что-то несправедливо терпим, это происходит не случайно, но по незыблемому совету Божию. И считает общепризнанной истиной, что Бог никогда не желает и не постановляет что-либо без наилучшей причины. Посему верующие в своих скорбях всегда утешаются тем, что знают: Бог является их свидетелем. Кроме того, они осознают, что именно Он вывел их на поприще, дабы под Его руководством они явили образец своей веры.

стих 18

Потому что и Христос. Еще одно утешение: если в наших скорбях мы имеем добрую совесть, то страдаем по примеру Самого Христа. Отсюда следует, что мы воистину блаженны. Одновременно апостол, ссылаясь на цель Христовой смерти, доказывает: будет несуразным, если мы претерпим наказание за наши преступления. Ведь Христос, по учению апостола, пострадал для того, чтобы привести нас к Богу. А из этого следует, что смерть Христова так посвятила нас Богу, что мы уже живем и умираем только для Него.

Итак, у этого предложения две части. Первая говорит о том, что гонения надо переносить спокойно, поскольку этот путь нам указывает Сам Сын Божий. Вторая же утверждает, что, коль скоро смерть Христова возвратила нас в послушание Богу, нам надлежит страдать не ради поступков, а ради праведности. Но здесь может возникнуть вопрос: разве Бог не наказывает верующих всякий раз, как позволяет им терпеть какие-либо скорби? Отвечаю: Бог часто налагает на верующих заслуженное ими наказание. И Петр вовсе этого не отрицает. Он лишь учит, сколь сильное утешение приносит им то, что у них общее дело с Богом. Каким же образом Бог не карает за грехи тех, кто переносит гонения ради праведности, и в каком смысле они называются невинными мы увидим в следующей главе.

Быв умерщвлен. Великой привилегией является уже то, что мы, претерпевая что-то без причины, уподобляемся в этом Сыну Божию. Но сюда же добавляется и другой повод для утешения: у смерти Христовой был благополучный исход. Поскольку, хотя Он и пострадал по немощи плоти, но воскрес в силе Духе. Значит ни крест, ни смерть не помешали Христу получить венец жизни. И это сказано для того, чтобы мы знали (как учит и Павел в 2 Corinthians 4:10): мы в теле нашем носим смерть Иисуса Христа, дабы в нас проявилась также Его жизнь. Плотьздесь означает внешнего человека, дух же – божественную силу, которой Христос сумел победить смерть.

стих 19

Которым Он. Петр добавляет эти слова, давая понять, что животворящая сила Духа, о которой он говорил, была выказана не только в Самом Иисусе Христе, но переходит и в нас. Так же учит и Павел, Romans 5:5. Он говорит, что Христос воскрес не только для Себя. Он воскрес для того, чтобы явить другим силу Своего Духа. И до такой степени, что эта сила достигает даже мертвых. Отсюда следует: мы ощущаем ее не меньше, и она оживотворяет все то смертное, что в нас есть. Впрочем, поскольку неясность этого отрывка породила (как обычно бывает) множество толкований, сначала я опровергну все прочие толкования, а затем поищу подлинный и истинный смысл.

Имелось распространенное и общепринятое мнение, что здесь говорится о нисхождении Христа в ад. Однако слова апостола означают нечто иное. Ибо здесь говорится не о душе Христа, но лишь о том, что Он пришел в Духе. А приход души Христа и проповедь Христа в силе Своего Духа – весьма разные вещи. Итак, Петр подчеркнуто говорит здесь о Духе, дабы устранить всякое мнение о (так сказать) реальном присутствии Христа.
Другие толкователи относят сказанное к апостолам. Дескать, Христос через их служение явился даже мертвым, то есть – неверующим. Я согласен с тем, что Христос через апостолов пришел в Духе к тем, кто еще не покинул плоть, но такое толкование обличается в ложности многими доводами. Во-первых, Петр говорит, что Христос пришел к духам. Этим именем он означает души, отделенные от тел. Ибо нигде не принято называть духами живых людей. Кроме того, то, что Петр повторяет в том же смысле в главе 4-й, не допускает никакого аллегорического толкования. Значит слова Петра следует в собственном смысле относить к умершим. В-третьих, весьма глупо считать, что Петр говорил об апостолах и тут же, словно забыв о них, переходит ко временам Ноя. Действительно, в этом случае его речь становится крайне прерывистой. Итак, подобное толкование, безусловно, ложно.
Далее, не нуждается в долгом опровержении безумие тех, кто думает, будто пришествие Христово избавило умерших к этому времени неверующих. Ибо Писание ясно учит: мы получаем спасение во Христе только через веру. Значит тем, кто был упорен до самой смерти, не остается никакой надежды. Несколько правдоподобнее говорят считающие, что искупление, совершенное Христом, принесло пользу не всем мертвым, но тем, которые были неверующими во времена Ноя. После они раскаялись, но лишь незадолго до того, как их поглотили воды потопа. Итак, эти толкователи хотят сказать, что подобные грешники во плоти претерпели наказание за свое упорство, но благодеяние Христово спасло их от вечной погибели. Однако и этот домысел довольно шаток. Кроме того, он противоречит контексту отрывка. Ведь Петр приписывает здесь спасение только одной семье Ноя, приговаривая к погибели всех, бывших вне ковчега. Поэтому я не сомневаюсь, что апостол говорит здесь обобщенно: явление благодати Христовой достигло благочестивых духов, на них была излита живительная действенность Его Собственного Духа. Посему не стоит бояться, что эта действенность не достигнет и нас с вами.
Однако можно спросить: почему апостол помещает в темнице вышедшие из тел души благочестивых? Но для меня слово φυλακή скорее означает башню, с которой ведется дозор, или же сам акт бодрствования. Ибо оно часто понимается у греков именно в этом смысле. Кроме того, фраза тогда будет весьма понятной: благочестивые души внимали надежде обетованного спасения так, словно видели ее издалека. Ведь не подлежит сомнению, что святые отцы и при жизни, и после смерти направляли к ней все свои помышления. Однако, если кому угодно сохранить слово «темница», вполне подходит и этот вариант. Ибо, покуда отцы жили, закон (по словам Павла, Galatians 3:23) был для них как бы стесняющей свободу стражей. И после смерти отцы неизбежно томились от желания скорейшего лицезрения Христа, поскольку Дух свободы тогда еще не был явлен. Значит беспокойное ожидание служило для них неким родом темницы.

До сих пор слова апостола прекрасно согласуются с действительностью и самим ходом рассуждений. Но то, что следует затем, доставляет не мало трудностей. Ибо здесь апостол говорит не о верующих, но только о тех, кто оставался в неверии. И, кажется, что эта фраза опровергает все предыдущее толкование. Данная причина побудила некоторых думать, будто здесь говорится о том, что неверующие, некогда непокорные и враждебные проповеди, испытали на себе суд Духа Христова. Словно Петр утешает этим верующих, коль скоро Христос, даже умерши, воздал нечестивым карой. Но это заблуждение обличается тем, о чем мы прочтем в следующей главе. Евангелие было проповедано мертвым, дабы они жили по Духу Божию, что непосредственно относится к верующим. Далее, не подлежит сомнению, что апостол повторяет там то, о чем говорит и здесь. Кроме того, эти толкователи не обращают внимания на главную цель Петра. Он хочет сказать: подобно тому, как сила Духа Христова явилась тогда животворящей и как таковая была признана умершими, такой же будет она и для нас.
Однако следует понять, почему апостол упоминает здесь только неверующих. Кажется, он говорит о том, будто Христос явился в Духе тем, кто некогда отказывался верить. Но я толкую это предложение иначе. И в те времена истинные почитатели Бога были перемешаны с неверующими, больше того, многочисленность последних как бы делала невидимыми первых. Признаю, что греческий синтаксис разногласит с этим толкованием. Ибо Петр, если бы хотел сказать именно это, должен был употребить оборот речи, называемый абсолютным генетивом. Но, поскольку апостолам не ново свободно ставить один падеж вместо другого, и мы видим, что Петр беспорядочно нагромождает здесь много разных вещей, и никакого другого подходящего смысла отсюда извлечь нельзя, – я не сомневаюсь в том, что здесь присутствует косвенная речь. Читатели должны понять: неверующими названы не те, кому, по слова Петра, было проповедовано Евангелие.
Итак (Ибо), ранее сказав, что Христос явился мертвым, апостол тут же добавляет: «когда, в определенное время, были неверующие». Этим он хочет сказать следующее: святым отцам ничуть не повредило то, что их почти полностью обступала толпа нечестивых. Ибо (на мой взгляд) он хочет устранить сомнение, которое, возможно мучило верующих его эпохи. Они видели, что почти весь мир наполнен неверующими, что неверующие владеют всем, что они управляют жизнью. Это искушение могло бы полностью лишить упования верующих, как бы заранее приговоренных к смерти. Посему Петр увещевает их и говорит, что и отцы находились в том же самом положении. Однако же, несмотря на то, что неверующие по своей многочисленности занимали почти всю землю, сила Божия хранила жизнь отцов.

Так он утешает благочестивых, дабы те не унывали и не падали духом из-за своей малочисленности. Из всей древней истории апостол выбирает самый замечательный пример, а именно: время, когда весь мир был поглощен потопом. Ведь тогда при общей гибели человеческого рода спалась одна лишь семья Ноя. И апостол указывает на способ спасения, говоря, что он служил образом крещения, так что даже в этой части в нем нет ничего абсурдного.
Итог таков: мир всегда был полон неверующими. Поэтому благочестивые не должны пугаться их великого числа. Подобно тому, как Ной, хотя его отовсюду теснили нечестивые, а на его стороне было так мало людей, все же не отклонился от правого пути веры.

стих 20

Ожидавшему их Божию долготерпению. Сказанное относится к нечестивым, которых долготерпение Божие сделало еще более беспечными. Ведь если Бог откладывает Свое мщение, нечестивые спокойно насмехаются над всеми Его угрозами. Напротив, Ной, наученный божественным откровением, думал о предстоящем потопе задолго до его начала. Отсюда его усердие в постройке ковчега, ибо, устрашившись суда Божия, он стряхивает с себя всякое оцепенение.

стих 21

Подобное сему образу. Думаю, что относительное местоимение надо здесь читать в дательном падеже. И «ο» было заменено на «ω» только по ошибке. Но смысл остался вполне ясным: Ной спасся через воду, служившую образом крещения. И апостол упоминает об этом, дабы яснее показать сходство между Ноем и нами. Уже было сказано, что эта фраза направлена на то, чтобы мы не смешивались с прочим миром, отвратившись под влиянием дурных примеров от страха Господня и правого пути спасения. И это вполне явствует из обряда крещения, где мы погребаемся вместе со Христом, дабы, умерши для мира и плоти, жить для Бога. По этой причине наше крещение апостол зовет αντίτυπον крещения Ноя. Не потому, что крещение Ноя служило исходным образцом, а наше – его низшая разновидность, в каком смысле это слово употребляет апостол в Послании к Евреям (9:24), называя обряды законаαντίτυπα небесных вещей. Подобным образом и греческие писатели приписывают это свойство таинствам, например, когда называют мистический хлеб священной вечери αντίτυπον тела Христова. Здесь же нет сравнения большего с меньшим. Апостол хочет лишь указать на их взаимное сходство, или (как говорится) соответствие. Возможно, он выразился бы лучше, употребив слово αντίστροφον. Как и Аристотель зовет диалектику αντίστροφον риторики. Но не стоит спорить о словах, когда ясна суть дела. Итак, подобно тому, как Ной обрел жизнь через смерть, заключенный в ковчеге словно в могиле, и при гибели всего мира спасся со своей небольшой семьей, так и сегодня умерщвление плоти, изображаемое в крещении, служит для нас вхождением в жизнь. И не стоит надеяться на спасение, если мы не отделимся от этого мира.

Не плотской нечистоты. Это добавлено потому, что возможен вариант, когда большая часть людей начнет исповедывать имя Христово, и почти все, получив одно с нами крещение, войдут в церковное сообщество. Так что вышло бы противоречие со сказанным ранее, что и сегодня немногие спасаются крещением, как и тогда Бог избавил лишь восемь душ посредством ковчега. И Петр упреждает это возражение, свидетельствуя, что ведет речь не о пустом символе, но о связанном с ним воздействии. Апостол как бы говорит: всегда будет так, как происходило во времена Ноя; человеческий род будет нестись к собственной погибели, и лишь небольшое стадо окажется чудесным образом спасено Господом.

Теперь мы видим, на что направлено приведенное уточнение. Ибо кто-то мог бы возразить: крещение Ноя весьма отличается от нашего, поскольку последнее принимают сегодня весьма многие. И апостол отвечает, что внешнего символа не достаточно, если люди не принимают крещение истинно и действенно. Однако истина крещения открывается лишь в немногих. Отсюда следует, что мы не должны оглядываться на то, что делает людская толпа, дабы зависеть от ее поведения. Нас не должна пугать наша малочисленность.
Впрочем, фанатики (подобные Швинкфельдию [Швенкфельду – прим. пер.]) искажают данное свидетельство, желая с его помощью лишить таинства всякой силы и действия. Ибо Петр не учит здесь, что установление Христово напрасно и недейственно, он хочет лишить надежды на спасение лицемеров, которые по мере своих сил извращают крещение. Далее, когда речь идет о таинствах, надо принимать во внимание два момента: содержание и символ. К примеру, в крещении символом является вода, а содержанием – омытие души кровью Христовой и умерщвление плоти. Христово же установление включает в себя и то, и другое. То же, что символ часто бывает недейственным и бесплодным, происходит из-за людского злоупотребления, но не нарушает природу таинства. Итак, научимся из сказанного не отрывать от символа означаемую им вещь. Хотя одновременно надо остерегаться и другого порока, царящего среди папистов. Не различая, как должно, между символом и содержанием, они останавливаются на внешнем элементе, помещая в нем спасительное упование. Посему лицезрение воды отвлекает их разум от крови Христовой и благодати Духа. Они не думают о том, что Христос – единственный автор всех благ, предлагаемых крещением, и славу Его смерти присваивают воде, а тайную силу Духа привязывают к видимому знаку.
Что же тогда делать нам? Не будем разделять то, что соединил Господь. В крещении нам следует видеть духовное очищение, получать от него свидетельство отпущения грехов и принимать через него залог нашего обновления; но при этом мы не должны лишать Христа и Святого Духа положенной Им чести, не должны переносить на символ какую-либо часть спасения. Действительно, поскольку Петр, упомянув о крещении, тут же добавляет, что оно – не омытие плотской нечистоты, он достаточно ясно показывает, что для некоторых это крещение бывает только формальным. И поэтому внешний символ сам по себе ничего не значит.

Доброй совести. Во-первых, слово «вопрошание» [«проверка» – прим. пер.] означает здесь ответ или свидетельство. Петр коротко определяет силу и использование крещения, отсылая адресатов к собственной совести и подчеркнуто требуя упования, выдерживающего суровый взгляд Божий и способного устоять на Его суде. Этими словами он учит, что крещение в главной своей части духовно и, кроме того, включает в себя отпущение грехов и обновление ветхого человека. Ибо как совесть может быть доброй и чистой, доколе наш ветхий человек не исправится и мы не обновимся к божественной праведности? Как сумеем мы дать ответ перед Богом, если не будем опираться и уповать на незаслуженное прощение грехов? В итоге, Петр указывает здесь на воздействие крещения, дабы никто не хвалился голым и мертвым символом, подобно тому, как это делают лицемеры.

Но следует отметить фразу «через воскресение Христово». Этими словами апостол учит следующему: не стоит привязываться к веществу воды; все изображаемое в крещении проистекает только от Христа и должно испрашиваться только у Него. Далее, упоминая о воскресении, апостол имеет в виду изложенное им выше учение о том, что Христос был оживлен Духом. Ибо воскресение Христово было победой над смертью и завершением нашего спасения. Отсюда мы выводим: воскресение не исключает, но, скорее, содержит в себе Христову смерть. Значит, от крещения мы получим пользу лишь в том случае, если все наши помыслы направим на смерть и воскресение Спасителя.

стих 22

Одесную Бога. Петр возвеличивает перед нами вознесение Христово на небеса, дабы наши очи не искали Его на земле. И это очень важно для нашей веры. Апостол восхваляет также восседание одесную Отца, дабы мы не сомневались, что у Христа достаточно силы и защиты для нашего сохранения. Далее, значение фразы «сидеть одесную Отца» мы истолковали в другом месте так: Христос везде осуществляет верховную власть как посланник Божий. И следующая фраза «Которому покорились ангелы» хорошо эту мысль поясняет. Указание на силы и власти связано только с усилением смысла. Вполне привычно всеми этими титулами обозначать ангелов. Поэтому Петр подобным славословием превозносит величие воспринятой Христом власти.